Лишь на миг свечение отвлекло людомара. Между тем, когда он опустил взор, то нашел себя одиноко стоящим на вытоптанном поле, сплошь усеянном трупами людомаров, иисепов и чудовищ.
Единым ударом Сын Прыгуна перерубил челюсть лювы, а когда выпрямился, сверху на него обрушился хвост огнезмея. Земля вздыбилась прямо перед лицом охотника. Его отбросило далеко назад и завалило ошметками грязи. С трудом выбравшись из-под комьев, Сын Прыгуна наткнулся взглядом на глаз огнезмея, который обнюхивал землю вокруг, разыскивая его.
Чудовище взревело и поднялось на дыбы, а после обрушилось на людомара сверху вниз. Его удар был бы точным, если бы нечто черное и круглое не пронеслось мимо, ударив огнезмея в верхнюю часть морды.
Огнезмей вздрогнул и стал поводить головой из стороны в сторону. Около глаза его болтался какой-то черный ошметок. Ошметок кричал.
– Я нашел тебя, чернец! – закричали недалеко. – Ты думал, уйдешь от меня? Ха-ха!
Сын Прыгуна посмотрел в сторону кричащего и увидел Щитодара. Людомар медленно подходил к месту схватки, держа в руках два небольших топорика. Прицелившись, он метнул один из них в черный ошметок, но тот вдруг взмыл в воздух и завис над головой огнезмея.
– Как ты посмел помешать нам?! – громоподобно заревел ошметок, в котором Сын Прыгуна явственно различил черного мага. Яркая вспышка зародилась у него в руках и понеслась в сторону Щитодара.
– Ты не помнишь меня, Тьме-подобный? – спросил зло Щитодар.
– Кто ты, чтобы я помнил тебя?
– Ты вспомнишь, я клянусь! – Второй топор с гудением понесся в чернеца, но тот залетел за голову огнезмея. – Вспомни пасмасскую деревню у Глубокого пруда… – Щитодар побежал вперед и перепрыгнул через пасть огнезмея, которая готова была его пожрать. Прыгнув еще несколько раз, Щитодар оказался подле своего щита и поднял его.
Вторая молния, блеснув в руках чернеца, понеслась к людомару, но ударилась о щит и разлетелась снопом искр.
– О! – невольно выдохнул чернец.
– Беллер Доранд говорит тебе, ты умрешь, – закричал вдруг Щитодар, бросился к змею, ловко запрыгнул ему на голову и выдрал из нее что-то черное.
– Оставь это там, где надлежит ему быть! – взревел черный маг, и едва успел увернуться, ибо Щитодар бросил в него тем, что вытащил из огнезмея:
– Забирай свое себе!
Огнезмей, тем временем, дико заревел и пал. Сын Прыгуна стал выбираться из-под грязи.
– Доранд?! Ты – Доранд!? Червь! – зарычал чернец на людомара. Еще одна молния полетела и разбилась о его щит.
Неожиданно, Щитодар поднял щит над головой и подпрыгнул. Щит его засветился золотом и вознес воина так высоко, как не смог бы прыгнуть даже Верхоход. Чернец не ожидал такой прыти и получил удар щитом. Десятки игл впились в его тело. Маг закричал: «Приди ко мне!» и рухнул вниз.
Округу сотряс дикий рык. Из-за скалы один за другим выползли три огнезмея.
– Щитодар, на скалу! – крикнул собрату Сын Прыгуна, но тот и не подумал сделать это.
Чернец обернулся черным брездом. Его плащ превратился в большой щит, а посох в громадных топор. Огненно-красные глаза зло смотрели на Щитодара.
Сын Прыгуна бросился навстречу огнезмеям, спешившим на помощь своему повелителю, напрыгнул на одного из них и тут же бросился прочь. Змеи последовали за ним. Взобравшись на скалу, он скакал перед их мордами, дразнил их и закидывал камнями – иного оружия у него не было.
Тем временем, между Щитодаром и черным брездом началась схватка. Брезд набросился на людомара, но его громадность служила ему плохую службу. Даже уставший людомар был быстрее бодрого отдохнувшего брезда. Брезд рычал и изрыгал проклятия и ругань.
Дождавшись лучшего момента, Щитодар выставил щит вперед и, что-то прокричав, прыгнул вперед. Щит его вмиг стал белым. Брезд укрылся за своим щитом, но последний был разнесен вклочья белым щитом людомара. Иглы, светившиеся ярким огнем, вошли в плоть брезда, и оба воина повалились в грязь.
Мгновение, и черный брезд дико закричал; еще миг, и крик его перерос в визг – брезд преобразился в мага; раздался истошный вопль и сквозь черноту тела мага вдруг хлынули ручейками белые лучи. Их становилось все больше и больше. Наконец, их стало так много, что белый свет покрыл все тело чернеца, поглотив его в себе.
Огнезмеи потянулись вверх и обрушились на скалу. Вдруг, половина ее, задрожав, поползла вниз. Сын Прыгуна едва не угодил в пасть чудовища, но схватился на сползавший край скалы, потом еще за один, еще и еще, и, наконец, сделав отчаяный прыжок, упал на ту часть скалы, которая выдержала удар.