Вздохнув, женщина оглядела вдруг начавший казаться таким пустым колдовской замок, повернулась, чтобы сходить за до-черью. И вдруг…
"Если хочешь, я перенесу ее сюда", – донесся до нее незнакомый глуховатый голос, похожий на дуновение ветра.
– Кто здесь? – от неожиданность колдунья вздрогнула. Она пони-мала, что находилась не в том месте, где что-то может ей угро-жать, и, все же, страх своими острыми коготками скользнул по ее душе.
"Прости, если я напугал тебя, – спокойным, ровным голосом про-должал невидимка.
– Не бойся меня: я всего лишь дух замка".
– Дух замка? – повторила та, застыв на месте. Она и представить себе не могла, что в мире найдется что-то, способное заставить ее вновь поверить в сказки. Но то, что происходило с ней сейчас, ка-залось столь невероятным…
"Да", – ей на миг показалось, что она видит сухого седоволосого старика с добрыми задумчивыми глазами, преисполненными тысяче-летней мудрости.
– Прости мое удивление, но мне раньше никогда не приходилось говорить с подобными тебе.
"Обычно духи замка молчаливы и беседуют только с хозяином, но я так долго пробыл в одиночестве, что господин разрешил мне разговаривать и с другими колдунами, приходящими в мои стены… Я не терплю одиночества… Я могу рассказать много удивительного, колдунья, только не оставляй меня одного".
– Ты действительно можешь перенести сюда мою малышку? И это не причинит ей никакого вреда?
"Она даже не почувствует, – в голосе духа послышалась смешин-ка, словно сомнения колдуньи забавляли его. – Ты забываешь, кем бы-ли мои создатели. Однако, – он снова стал серьезным, немного за-думчивым, – мне понятны твои сомнения: вы живете в жестокое вре-мя… Возможно, ты будешь больше мне доверять, если я скажу: меня разбудил твой Старший и теперь во мне есть частица и его души, как вы храните у себя на груди кусочки моих стен…" -Хорошо, хорошо, – женщина улыбнулась, удивляясь своим сомне-ниям: ведь это – дом Старшего, разве он может причинить зло ее крошке? – Принеси ее, пожалуйста, ко мне.
Не успела она договорить, как прямо перед ней возникла колы-бель. Девочка, все так же сладко посапывая, дремала. Мать улыбну-лась: "Дети… Кажется, что они отсыпаются на всю жизнь, за все те бессонные ночи, что только предстоят, – вглядываясь в спокойное маленькое личико с розовенькими щечками и крошечным чуть вздерну-тым носиком подумала она. – Будто ничего и не происходит вок-руг…
Надеюсь, домового не напугало ее исчезновение…" "Не бойся, я сказал духу твоего жилища, что ты велела мне принести дочь к тебе".
– Ты читаешь мои мысли? – она почувствовала себя немного нелов-ко, но… В конце концов, в этом ведь не было ничего обидного.
"Я говорю с тобой на языке мысли, колдунья. Прости, если это причиняет тебе неудобство, но я не умею иначе".
– В древние времена все колдуны могли читать мысли?
"Да".
– Обидно, что мы так многого лишились…
"Эта способность, как и многие другие, была дана наде-ленным даром судьбой.
Возможно, когда-нибудь она вернется… Те-перь, когда ты убедилась, что с твоим ребенком все в порядке, ка-кой рассказ ты хотела бы услышать?" -Наверно, я уже слишком стара для сказок, – улыбну-лась колдунья. – Их бы с радостью послушала моя воспитанница.
"Мне сложно говорить с детьми. Их мысли путаются и переска-кивают с одного на другое, порой по известным лишь им законам и причинам… Но если ты хочешь, я попробую…" -Не сейчас. Потом… А пока могу я спросить тебя?
"Конечно. Я с радостью отвечу тебе на все вопросы, на кото-рые знаю ответ".
– Ты обмолвился, что мы носим на груди осколки твоих стен.
"Я имел в виду волшебные камни. Давно, когда ваши предки по-кидали пределы этих земель, они вынули из моих стен и взяли с со-бой на память камешки, веря, что, связывая потомков с прошлым, они не позволят порваться цепи времен".
– Но ведь камень-талисман дается в обряде испытания!
"Камень – свидетельство о том, что вы наделены даром. Он – знак и хранитель. Он живет, дыша вашей силой, собирая ее по кру-пицам и делясь со своим хранителем тогда, когда в этом есть необ-ходимость. Что же до обряда испытания… Он был составлен в мрач-ные времена для того, чтобы определить силу души. Возможно, боги решили, что слабому будет опасно владеть даром, что это мо-жет причинить вред всему народу… Тебя что-то гнетет, что-то, в чем ты боишься признаться даже себе самой?" -Да… – она на миг задумалась, словно прислушиваясь к трепету души. – Новый обряд… Он ведь повторяет древний, до Падения?
"Во многом".
– Но как же мы, те, кто проходил другой обряд? Что будет с нами? Кем мы будем?
Какой будет наша судьба? Кого будут видеть в нас дети, ведь нельзя принять посвящение дважды и…
"Я чувствую, как твое сердце сжимается от боли, но, увы, ни-чем не могу помочь.
Я всего лишь дух замка, хранитель памяти и защитник от стихий. Не я хозяин вашей судьбы, вы – мои владете-ли… Почему бы тебе не задать все эти вопросы господину, когда он вернется? " -Наверно, – она не была до конца уверена, что осмелится спро-сить Черногора о таком, зная, что ему предстоит скоро не просто покинуть их, а возможно, погибнуть в бою с Потерянными душами.
"Спроси его, колдунья, – вновь прочтя мысли собеседницы, про-говорил дух замка и в его голосе чувствовалось не просто уверен-ность, но и настойчивость. – Для него очень важно, чтобы вы не боя-лись будущего, жили им, творили завтрашний день, а не растрачивали время на сомнения и страхи".
– Почему ты называешь Старшего господином? – поспешила она сме-нить тему.
"Я бы звал его колдовским королем, да он не хочет принимать корону, зная, что ему не суждено править… Я не могу называть его Старшим – для меня это слово не имеет того значения, которое вкладываете в него вы. Остается только это – "мой хозяин", "гос-подин".
– Мне послышалась боль и грусть в твоем голосе…