На ступенях рейхстага и на площади вовсю шло фотографирование группами. Какое фото мы упустили!
В то время, когда мы были в рейхстаге, совсем недалеко – в имперской канцелярии – фашистские руководители отклонили требование о безоговорочной капитуляции. Мы этого, конечно, не знали и когда стали собираться в обратный путь, почуяли неладное. Канонада грохотала с необычайной силой – трудно было даже определить направление, где тише. Это выполнялся приказ о ликвидации Берлинской группировки в самый кратчайший срок.
Наш водитель – боец, прошедший войну от самой Москвы, посетовал в который раз: «С вами, товарищи майоры, по глупости пропадешь за день до полного мира». Но мы все-таки добрались до знакомой аллеи, там, наконец-то, снова увидели регулировщиц и «свои» отдыхающие танки. Ну, тут уже знакомая дорога на Букков.
Вечером мы решили, что надо закрыть вчерашний долг и все же прорваться на «Асканию», посетить которую нам помешали еще идущие бои и события у рейхстага.
О фирме «Аскания» мы были наслышаны еще в Москве. В «DVL» также нашли следы ее многогранной деятельности. И вот мы на заводе, но нашли его с трудом, да и не удивительно. Комендант района, назначенный только 1 мая, – фронтовик, боевой пехотный подполковник. Но при нем уже деятельный бургомистр – на правой руке красная повязка с надписью «Burgomeister». Выслушав, он немедленно вынес план района и очень ясно объяснил, где искать. Чувствуется – хорошо знает район. Но удивился: «Ведь завод-то очень небольшой, это только одно из отделений „Аскании“«.
Действительно, весь завод разместился в небольшом кирпичном двухэтажном здании и двух деревянных барачного типа. Оставшаяся на месте администрация объяснила, что сюда они переехали всего года полтора назад. Завод, тем не менее, очень интересный, изготавливает гирогоризонты, курсовые гироагрегаты для Фау-1 и только-только начал осваивать новые дистанционные гиромагнитные компасы по типу американских.
–Это что, точная копия «Сперри»?– спросили мы.
–Да, мы изучаем американскую технику со сбитых самолетов. Надо признать, что по дистанционным приборам они во многом нас обошли.
Как положено, осмотрели и переписали станочный парк. Особенно понравились прецизионные сверлильные станки с широким диапазоном скоростей от 500 до 15 000 об/мин и с очень плавной регулировкой.
В ночь со 2-го на 3 мая мы спокойно спали на уже обжитой вилле в Буккове. Где-то после полуночи я вскочил от беспорядочной стрельбы. Глянул в окно – прожектора шарят по небу, взлетают ракеты, следы трассирующих снарядов, автоматные очереди.
Что такое? Схватил пистолет, товарищи уже тоже выскочили во дворик-сад. Обнаружили красноармейцев, палящих без всякого прицела просто в воздух. «Что такое?!» – «Как что? Война кончилась!»
Ну, такой салют, что невозможно было не присоединиться. Здесь впервые я использовал свой ТТ, выпустив в воздух целую обойму.
–Такой случай неплохо бы отметить, но ничего нет,– пожаловались мы друг другу.
Но вездесущие бойцы!
–Товарищи майоры, ну как так «нет»! Давайте посуду.
Мгновенно притащили стаканы и нам налили граммов по 50 чистейшего спирта. На радостях глотнули – аж дыхание перехватило. Хорошо, что бойцы сразу плеснули в стаканы воду – все предусмотрели.
Вот так отметили конец войны еще до конца официального, вместе со всем гарнизоном Берлина.
3 мая мы получили информацию о том, что надо не откладывать обследование западной части Берлина, потому что уже в мае возможна передача этой части Берлина трем союзникам и тогда нам доступ туда будет закрыт или бесполезен. А пока там нет ни одного союзного солдата.
Итак, утром, опять расписав маршрут на Шпандау-Тремен, отправляемся на своем «виллисе» через уже освоенный нами центр Берлина.
Опять знакомая уже картина – до въезда в центр масса людей с ручными тележками и всякой поклажей. Танки и перебазирующиеся воинские части. Опять развалины центра. Немцы, выстроившись цепочками, разбирают развалины – передают камни из рук в руки у бесформенных остовов зданий. Пыль. Это дорога на Науэн.
Когда-то первой мечтой радиолюбителя было поймать на самодельный приемник одну из самых мощных в Европе длинноволновых радиовещательных станций в Науэне.
Так вот, до Науэна – это на северо-запад от Берлина километров 25 – мы не доехали. Почти у цели на загородном шоссе наш боевой водитель вдруг резко затормозил, схватился за автомат и закричал: «Немцы!». Какие немцы? Ведь уже мир – капитуляция. Ан нет, прав наш Василий. Мы попрыгали в кювет и стали наблюдать, как по пересекающей наш автобанн дороге вытягивалась серо-зеленая колонна вооруженных и с полной выкладкой немцев. Солдаты шли быстро, изредка поднимали автоматы и давали очередь непонятно куда, как будто по нам. Мы ничего не понимали, пока по шоссе за нашей спиной, чуть не раздавив наш «виллис», не загремели танки – Т-34, такие знакомые, изрыгая огонь, шли наперерез серо-зеленой колонне. А за ними во весь рост, тоже стреляя на ходу, красноармейцы. Капитан с пистолетом прыгнул к нам в кювет: «Вы здесь откуда?» Мы попытались объяснить, но он только махнул рукой: «Не видите, немцы вырвались из Берлина, могли вас тут прикончить за милую душу. А ну, идите к полковнику. Вон там, по шоссе, в трактире наш штаб. Там с вами разберутся!»