- Сегодня гости придут, нужно умыться лучше, особенно выцарапать грязь из-под ногтей, - планирую, шаркая осторожно к рукомойнику. Только тут соображаю, что я спустился не с кровати, а с печи. От удивления хватаю себя за голову, едва сдерживая крик радости.
- Снова терпеть пытки оболванивания допотопной машинкой для стрижки овец, - мелькает лёгкая досада, когда пальцы натыкаются на копну спутанных ото сна волос.
День начинается, точно как прошлый, запомненный мною в мельчайших деталях.
- Явно идёт подкачка по домашней сети, а для хранения оперативной памяти задействованы два внешних винчестера, - почему - то уверен я. Возможно, логика программиста автоматически рассматривает мою ситуацию, как обычную компьютерную игру. Пока в утреннем полумраке выгоняем коров на улицу, решаю, как облегчить боль стрижки. Сеть даёт много вариантов усовершенствования старинных машинок для стрижки.
- Ничего сложного для того, кто разбирал двигатели внутреннего сгорания, - решаю смело. Вот первые болезненные рывки машинкой заставляют обратить внимание на агрегат в руках бабушки. - Можно посмотреть, а то близко никогда не видел, - спрашиваю невинным голоском.
- Дивись, какая техника, - передаёт машинку баба Клава, - На деревне только две таких, где и углядеть - то успел, глазастенький. Сорвав в огороде несколько листьев лопуха, аккуратно расстилаю на земле. Моментально разбираю на них всю машинку до последнего винтика, используя вместо отвёртки подходящий гвоздик. Бабушка медленно садится прямо в пыль и куриный помёт. Удивительно, что она всё ещё молчит, смешно и обиженно поджав губы, как и положено расстроенной старушке.
- Этот вариант бытия мне начинает нравиться явно больше, - убеждаюсь в верности своего решения. Из опыта прожитого уже дня знаю, где хранится точильный камень для правки кос. Понимая, насколько мои знания могут удивить бабушку, мягко спрашиваю:
- Где можно точило найти?.
- Прости меня Господи, дуру старую, - вместо ответа на вопрос, горестно шепчет старушка.
Только тут до меня доходит вся ценность для села этой примитивной машинки. Чуть напрягаясь, не разбирая слов, чувствую сильные эмоции всё ещё сидящей старушки. Сквозь бурю чувства раскаяния бабушки формируются слова:
- Придётся в город вести на починку. Аж из Брылинки занимали стригалку да ещё из пяти ближайших деревень, а мы вот сломали, - произносит она вслух. По мыслям сожаления об упущенной выгоде, вьющимся в её голове, знаю - занимали не даром. Занятая горестными переживаниями она совсем пропустила мой вопрос о наждачном камне. Повторив просьбу снова и получив необходимые указания, быстро подтачиваю режущую пластину гребёнок. Машинку никогда не точили, не разбирали и не смазывали.
- Не трогали ни разу, всё опасались повредить хитрый аппарат, - приходят мысли, уже непонятно чьи.
- Держи баба Клава, попробуй стричь, - передаю ей собранную машинку. Только тут она недоверчиво, слегка наклонив голову, встаёт с земли и берёт чудесно восстановленную ценную вещь. Смазывать пришлось колёсной, противно воняющей, мазью. Но даже эта примитивная смазка облегчила необходимые усилия, и слабая рука бабушки перестала дёргать и рвать мои волосы. В этот раз я сам собрал все состриженные волосы в лист лопуха служивший местом разборки - сборки. Подал всё ещё удивлённо молчащей бабушке.
- Можно посмотрюсь в зеркало? - попросился я зайти в дом.
- Беги, полюбуйся, да ноги не забудь вытереть, - указала старушка задумыиво, возвращаясь к роли хозяйки. Мне в доме нужно не зеркало. Обследовав все стены, нигде не нашёл ничего подобного календарю, кроме сборника дат церковных праздников с рисунками крестов и церквей. Смутное подозрение в безграмотности жителей дома возрастало всё больше.