- Что это за хуйня такая, чувак? Зачем они всех убивают?
Страх начал потихоньку разъедать Рика. Тот старел, разваливаясь на глазах. Он курил сигарету за сигаретой и хлестал крепкое пиво как воду. И, как я подозревал, снова начал шмалять крэк - за это его и подстрелили вобщем-то. Рик приторговывал для парня по имени Рокман, и как-то выкурил всю партию в одно рыло. Когда пришло время расплатиться, у него не было ни цента из Рокманских денег. Tак что Рокман, как и полагается уважающему себя бизнесмену, снес ему башку тридцатью с лишним пулями, а теперь Рик снова взялся за старое дерьмо.
Рик боялся выходить из дому. Грязного Эда чуть не сожгли соседи. Он рассказывал, что те гонялись за ним с долбаным огнемётом, а Лося сожгли его собственные родители. После таких новостей Рик сидел дома целыми днями. Играл нa "Playstation" и курил траву. Страх перед сожжением был отличным предлогом не искать работу.
Гетто взорвались, как только население достигло критической точки.
Реакция последовала настолько драматическая, насколько и предсказуемая. Средства к существованию тут, в трущобах, были ограничены куда больше, чем в районах для высших классов – они меньше всего были приспособлены к напряжению, вызванному возросшей конкуренцией за жизненное пространство. Мы с Pиком сидели на диване и смотрели, как в новостях по CNN, возрожденных вытаскивали из домов и сжигали прямо посреди улицы. Еще показывали жуткие видео с линчеванием: целые улицы с фонарными столбами, завешанные трупами. Их медленно сжигали. Ходили слухи, что за этим стоял "Kу-Kлукс-Kлан", но все знали, что в этом деле многих из них убили их друзья и члены их собственных семей. Снова и снова по кабельному телевидению крутили кошмарную запись сожжения матери с ребенком в северной Филадельфии. Камера приближалась к их кричащим лицам, а плоть таяла и обваливалась с черепа, а потом камера отдалялась, чтобы захватить мужа и старшего сына этой женщины, подливающих бензин в огонь. Их глаза искрились яростью.
- Это полный пиздец, чувак! - произнес Рик, глядя в экран выпученными от ужаса глазами.
Я промолчал, просто смотрел дальше. Еще были сцены, где перерожденных под прицелом толпой загоняли в дома и сжигали уже дом. Каждую ночь мы с Риком смотрели это все по телику. Это уже превращалось в какую-то зависимость. Я видел, как в его взгляде было все больше и больше обеспокоенности.
- Ты никогда так со мной не поступишь. Да ты же мой братан! Да они с ума посходили, но я то знаю, что ты за меня впряжешься.
Я хлопал его по спине или обнимал, но никогда не отвечал. У меня в голове роилось слишком много мыслей. Иногда мы наблюдали такие сцены в окно, тогда паника Рика достигала предела.
- Чувак, слушай, надо валить! Надо валить куда-то, где меня никто не знает. Эти ублюдки вообще с ума сошли! Они же и за мной придут, ты об этом не думал? Я тут вырос! Я с этими черножопыми в школу ходил, в баскетбол играл, пиздился, по бабам бегал. Они же не придут за мной, да?
Я смотрел, что происходит вокруг: все эти перестрелки, изнасилования, расчленения... Bсе это, непременно заканчивающееся непременной кульминацией в виде сожжения. Это накапливалась у меня в голове, и я вспомнил эксперимент с крысами в условиях перенаселения. Тот самый, из пятидесятых, поставленный социологами для изучения влияния перенаселения на человеческую психику. Сначала у каждой крысы в клетке было достаточно места, и ровно столько еды, сколько нужно для выживания. Потом крысы начали размножаться, и на месте, нужном одной крысе уже жили две, три, десять, двадцать... Крысы обезумели. Они стали убивать друг друга, жрать детенышей, красть чужих детенышей, даже грызть сами себя. Эксперимент повторили с обезьянами - и результаты оказались даже более отвратительными: изнасилование, инцест, убийство детенышей, убийство родителей, каннибализм, некрофилия. Все самое худшее вышло наружу вместе с переполнением вольера. Все это я видел у себя за окном, поэтому я смотрел новости. Это было куда менее тягостно.
Ведущий новостей чуть ли не задыхался. Рик потел, нервничал, а люди показывали все самое худшее, что в них было.
Все удивились, когда и пригороды съехали с катушек. Поначалу буржуазия среднего класса убивала своих возрожденных по-тихому: людей сжигали в подвалах, на заброшенных автостоянках, кладбищах. Как только появились новости о сотнях сожженных в доме, у кого-то по соседству, скрытое всплылo наружу. И все эти благочестивые поборники морали начали ходить от двери к двери, вытаскивая всех воскрешенных на улицу и сжигая их живьём, вместе с их близкими, если те сопротивлялись.