- И твой бог говорит, что ты попадешь на небеса после того, как убил всех тех людей?
- Да.
- Ты правда веришь, что будешь в сознании после смерти?
- Да.
- Позволь спросить тебя, Абдин, как достигается это сознание?
- Что?
- Как точно ты осознаешь мое присутствие в этой комнате? Откуда ты знаешь, что я здесь?
- Потому что я смотрю прямо на тебя!
- Всё верно. Ведь ты можешь видеть меня, слышать, чувствовать запах...
Священник подошел ближе и ткнул пальцем в один из вздувшихся волдырей на груди Абдина, и тот сморщился от боли. Он стоял так близко, что его сигара почти касалась пластикового тента. Абдин уставился на смертельный огонек сигары, даже не обращая внимания на палец священника в его ране. Боль была ничем по сравнению с тем, что могло произойти, если сигара прожжёт пластик. Священник схватил волдырь на груди Абдина и содрал его. Террорист закричал.
- ...и ты можешь чувствовать меня.
- Ты сукин сын! - террорист задыхался и кричал в агонии.
- Это сенсорное восприятие. Чувства пропадают в момент смерти или, по крайней мере, тогда, когда плоть загнивает до костей... Ты не можешь видеть без глаз. Как мой племянник. Ты не можешь слышать без ушей. Ты не можешь ощущать вкус без языка. Ты не можешь чувствовать без нервов, кожи и плоти. Вот почему я схватил тебя за грудь, а не за отсутствующие ноги. Всё это сгниёт вместе с остальным твоим телом, и чем тогда ты будешь видеть? Чем будешь нюхать? Чем слышать, ощущать, чувствовать вкус? Как ты тогда будешь в сознании? Может, экстрасенсорным восприятием? Или неким мистическим шестым чувством, которое возникнет после твоей смерти? Пока что нет никаких доказательств существования шестого чувства. Даже те люди, кто утверждает, что оно у них есть, говорят об этом с позиции своих пяти чувств. У них есть видения. Я работал со слепыми много лет и могу заверить тебя, что людей, никогда не имевших зрения, не посещают никакие видения. Они даже не могут представить себе, как в действительности выглядит мир, также как ты не можешь представить цвет, который не видел никогда раньше или звук, который никогда не слышал. Слепые не видят видений, глухие не слышат голосов. В лучшем случае, любое шестое чувство может быть, как дополнение к уже существующим пяти чувствам, которыми ты не будешь обладать после смерти.
Старый священник снова начал шагать по палате.
- Итак, ты будешь жив, но без сознания, эдаким овощем. О, но может, эта жизнь после смерти подобна тому, чему учат Восточные религии, страна вечной мечты или снов? Но, понимаешь ли, проблема с мечтами и снами такова, что они требуют воспоминаний, а у тебя их не будет. Я забыл упомянуть об этом? Видишь ли, когда ты умрешь, твой мозг сгниёт, а все знают, где у нас гнездится память. Вот почему удар по голове, высокая температура, психотропные препараты могут испортить твою память. Кроме того, они могут испортить всё сознание. И вот как это может быть возможным, чтобы сознание было у нефизического духа? Как можно физически влиять на не физическое? Как мог удар по голове сделать тебя бессознательным и даже стереть твою память, если бы душа, а не мозг была бы центром сознания? Почему же мы можем связать повреждение клеток мозга с потерей памяти и сознания, если мозг не такая уж необходимая и жизненно важная часть твоего сознания? Очевидно, что это не тот случай. Пока работает мозг, работает и память и всё сознание вообще.
Он наклонился и положил руку на кислородную трубку, протянутую в горло Абдина из респиратора за его кроватью. На этот раз глаза Шарода Абдина следили за его рукой. Он был взволнован и напуган. Его вера была уже не так сильна, как пару минут назад. Священник улыбнулся, а затем зажал кислородную трубку. Абдин немедленно стал задыхаться. Его поврежденные лёгкие отчаянно пытались качать воздух, но были сильно ошпарены и не могли работать без искусственной помощи. Без респиратора случится асфиксия и он задохнется. Лицо его посинело, рукой он стал хвататься за воздух, беспомощно двигая оборванными культями.
- О, я не собираюсь убивать тебя. Пока нет.
- Пожааалуйста! - он хрипел, стиснув зубы, изо всех сил стараясь дышать своими обгоревшими лёгкими.
- Пожалуйста, что? Избавить тебя от никчемной жизни? Убить тебя? Ты еще не догнал, что ли, что я здесь не для того, чтобы оказать тебе милость? Я здесь для того, чтобы вдолбить в тебя истину, пока ты не умрешь.