Юное тело мальчика яростно содрогнулось. Он был уже мертв. Ему потребуется всего несколько минут, чтобы осознать это. Нож все же двинулся вверх.
- На втором месте у нас Джей Зи с "Ninety-Nine Problems", и уже четвертую неделю подряд на первом месте, любимая песня Стивена Кинга - Ларри Андервуд, "Baby Can You Dig Your Man?".
Он одним быстрым ударом полоснул ножом от середины груди мальчика до самого подбородка и, наконец, позволил безжизненному существу упасть к его ногам. Он обыскал мальчика в поисках ключей от охраняемой двери, плескаясь в огромной луже крови, которая теперь заполнила вестибюль. Он нашел ключи у двери, где их уронил мальчик, и вошел. Он постучал в первую попавшуюся дверь.
Дверь открыла молодая, сильно вспотевшая, женщина с ярко-рыжими (крашеными) волосами, в тренировочном костюме. Откуда-то из ее квартиры доносилась танцевальная музыка. Она жевала жвачку в той несносной манере, в какой это делают шлюхи.
- Добрый утро, - раздался голос Белы Лугоши. - Меня зовут граф Дракула.
Он схватил ее за подбородок и запрокинул ее голову, обнажив бледную, девственную кожу ее шеи.
- Я хочу сосать твою кровь, - продолжил он и, прежде чем она смогла сопротивляться или даже взвизгнуть, он разорвал ее горло зубами.
Когда женщина упала на пол, кашляя и захлебываясь собственной кровью, ее разорванное горло издавало булькающие звуки, он сказал голосом маленького мальчика, поедающего бутерброд с горчицей во французской рекламе горчицы:
- Это восхитительно!
А затем проглотил огромный кусок мяса, который он вырвал из ее горла.
Он отправился в квартиру наверху и погнался за "мевзким кволиком"[21] вокруг стола, прежде чем, наконец, поймал старика и оторвал его голову от плеч. Он осторожно поместил голову без тела в духовку на смазанную маслом противень (в конце концов, "Пришло время сделать пончики").
Он вышел из многоквартирного дома и поймал такси. Представьте, что вы ловите такси в разгар дня, с головы до ног облитый кровью. Такое возможно только в Нью-Йорке. Таксист отъехал от тротуара и, словно спохватившись, крикнул через плечо:
- Эй, ты попал в аварию, чувак?
- B аварию? Да, несчастный случай. Ужасный несчастный случай. Я сидел в машине и пил. Вот как я привык относиться к жизни. Теперь я нашел лучший способ, гораздо лучший способ. Мария, моя жена, сидела за рулем и жаловалась, что ее ослепляет яркий свет от встречного движения. Затем раздался долгий визг, а затем громкий грохот, когда мы врезались в отбойник. Я поднял глаза и увидел, что передняя часть машины сморщилась, как грязное белье, и разбрызгивала куски бетона, когда мы проехали отбойник и выехали на противоположную полосу. Все, что я мог видеть - это сотни фар, мчащихся к нам. Мы столкнулись лоб в лоб с маленькой "Тойотой", и меня выбросило через лобовое стекло. Искры вырвались из-под маленькой машины, а затем она взорвалась, оттолкнувшись от нашей машины и швырнув ее на насыпь сбоку. Наша машина тоже загорелась, но она все еще катилась. Он скулил, кричал и сердито шипел на меня, в то время как он делал то, чего не должен был делать автомобильный гений стоимостью $40 000, понимаешь? Я чувствовал запах горящих шин и еще один запах, похожий на жареную свинину. Мария была мертва, и в пьяном кивке я пропустил ее смерть. Я просто сидел и смотрел, как ее пустое тело подпрыгивает на сиденье и снова, и снова ударяется головой о руль, когда пылающая машина отъезжает от меня. Я слышал визг тормозов, как будто она все еще пыталась остановить машину.
Мои уши наполнились сердитым звуком скрежещущего металла, и я помню, как подумал, обращаясь к машине: Она сделала это. Не кричи на меня. Я не был за рулем! Когда все закончилось, я пошел по дороге туда, где машина, наконец, поддалась инерции, и сел к ней спиной, и Мария возненавидела меня, когда я повернулся к ней спиной. Я убрал грязь и стекло с лица и задумался, что же случилось со всеми этими отвлекающими факторами. Все эти замечательные отвлекающие факторы, которые отделяли вас от любых представлений о смерти, заставляли вас думать, что вы слишком молоды, или слишком здоровы, или слишком важны, чтобы умереть. Я не могу умереть. Мне нужно внести платежи по ипотеке. Я еще не вырастил семью. Я еще не спас мир! Где были все эти отвлекающие факторы? Эти мелкие навязчивые идеи, которые казались такими важными, которые отвлекали наши умы от нашей незначительности, нашей абсолютной бессмысленности, нашей смертности. Я повернулся и посмотрел на мертвое улыбающееся лицо Марии. Ее губы были сожжены, а то, что осталось от ее глаз, шипело и кипело в глазницах. В тот момент я понял, что мы не нужны жизни. Мария просто жила, а потом умерла, а мир не перестал вращаться.