Аня была в ярости. Лорд снова ускользнул от нее. Ее мясные марионетки перестарались и начали разрывать на части посетителей клуба, драться с вышибалами и трахать их своими длинными, смертоносными, хищными фаллосами, заставляя их кричать о своей жизни, разрушая все шансы застать Лорда врасплох. Они потеряли время и предупредили Лорда о своем присутствии, позволив ему выскользнуть через черный ход.
Сдержав желание разорвать этих идиотских существ на части, что привело бы только к потере времени, ведь ей пришлось бы восстанавливать их, она позволила своим питомцам выплеснуть свое разочарование на посетителей клуба. Аня безучастно смотрела на залитые кровью стены, на потолочные вентиляторы, увешанные человеческими кишками и разбросанными по залу частей тел, на головы, выстроившиеся на барной стойке, как пустые пивные банки, и на немногих еще живых посетителей, которые глотали демонический член, капая обжигающей спермой на подбородки и из растянутых прямых кишок, ожидая своей очереди умереть. Она попыталась отгородиться от всего этого и сосредоточиться на том, куда Лорд может направиться дальше.
Ее, порожденные адом, франкенштейновские отбросы начинали сходить с ума в своих импровизированных телах. Их души все еще оставались человеческими под слоями истерзанной плоти, и они отвергали свои инфернальные формы с инстинктивным духовным отвращением. Их эго восставало против собственного отвращения и сводило их с ума.
Ее питомцы набрасывались друг на друга, рвали и царапали свои тела и тела своих демонических собратьев, сражаясь за сердцa и половые органы своих жертв. Аня была вынуждена применить свой кнут, чтобы восстановить порядок. Но, все равно, они шатались, словно в оцепенении, кричали и бились в конвульсиях, как сильно отсталые дети.
И боль от манипуляций с их плохо сделанными мышцами, и оскорбление их тщеславия от того, что им приходится существовать в виде этих отвратительных мерзостей, истощали их рассудок. Скоро они станут бесполезны для нее. Потребовалось еще несколько ударов кнутом, чтобы заставить их снова двигаться.
Она еще не знала, куда направляется Лорд. У него все еще не было достаточно рабов, чтобы воспроизвести даже те позы, которые описаны в первой главе "Книги грехов", а она не осмеливалась брать своих питомцев, бродящих из клуба в клуб, с их неуклонно растущей жаждой крови, которую Аня едва успевала контролировать. Она должна была выяснить, куда именно они направляются. Аня села поудобнее и попыталась вспомнить имена других его рабов, его постоянных клиентов. Она встречалась с некоторыми из них, когда была одной из них, и он даже как-то раз, хвастаясь, назвал ей одно или два их настоящих имени. Аня злорадно ухмыльнулась и взяла телефонный справочник в задней части бара. Она пролистала белые страницы, пытаясь найти тех рабов, чьи имена она еще могла вспомнить. У нее была идея, где он может появиться в следующий раз.
Как заебала уже эта Аня! - подумал про себя Лорд, поглаживая длинные вьющиеся каштановые волосы Сью, как будто она была собачкой на коленях. - Какого хуя я ей так нужен? Это ее отец и ее извращенный дядя издевались над ней. Все, что я делал, это показывал ей способ наслаждаться своей болью. Почему она не идет за ними? Почему я?
Сью почувствовала, как напряглось его тело, и посмотрела в темные грозные глаза Лорда. Тени клубились в глубине этих бессолнечных ям. Это было все равно, что заглянуть в ад. Ей казалось, что она видит кричащие в агонии души, сгорающие в неописуемых мучениях на поверхности его сетчатки.
- Что-то случилось, Лорд?
- Мы почти приехали.
Они проехали по Полк-стрит, осматривая ряды одурманенных проституток и трансвеститов. Жак указал на молодого стройного филиппинца с израненными глазами и лицом, еще красивее, чем у Тимоти. Тимоти противопоставил ему крепкого на вид подростка с бандитскими татуировками и крепкой сосудистой мускулатурой. Сью и Лана щебетали над чернокожим трансвеститом, с грудью почти такой же величины, как у Сью, и задницей, похожей на надувной пляжный мяч. У него были большие губы, как подушка для сидения, отсос члена и глаза, обезумевшие от коктейля наркотиков. Лорд приказал шоферу ехать дальше.
Они остановились рядом с толстопузым латиноамериканцем в обтягивающих джинсах, кожаном жилете и полицейской фуражке. У него были густые усы, на поясе висели наручники и полицейская дубинка. Уильям возбужденно поднялся, прижавшись лицом к окну и едва не пуская слюни. Лорд снова приказал шоферу проехать мимо.