Новая действительность, которую последние годы создавали собственными руками, допускала и подобные казусы.
- Кэр, она еще очень мала, - повторил он то же самое, но вкладывая совершенно иной смысл.
- Она не знает границ, - возразила ему Кэр, возвращая к тому, о чем сказал Ильдар. Этот дар не терпит ограничений. Если они хотят…
Злобин знал, чего он хотел для своей дочери. Детства! Беспечного, наполненного любовью и заботой детства.
Так просто и…
- Я все слышу, - вроде как тяжело вздохнула продолжавшая стоять у тамбура Анхелия.
Кэр была права, пока жизнь не втиснула малышкув рамки…
Злобин обернулся, в один миг вписав тонюсенькую фигурку дочери, затянутую в тактический костюм, серый цвет композитных плит, которыми была «обшита» каюта, горевший красным информер на тамбурной двери, тревожную панель…
Картина, в которую складывалось увиденное, выглядела противоестественно. Дети не должны…
Не должны, но транспорты в систему Баркот, где формировался основной эвакуационный лагерь, продолжали прибывать.
Подойдя к дочери, присел на корточки, удерживая себя от того, чтобы не схватить ее, прижать к себе…
Разрушенная нападением жреца эмоциональная матрица могла никогда и не восстановиться, но некоторым потребностям удавалось без труда заменять собой чувства.
Эта – встать между девочкой и войной, была как раз их таких.
- Кто научил тебя новой игре? – заправив за ушко капризные волоски, спросил он.
- Ты! – Хелия смотрела на него без испуга, но слегка настороженно.
- И как я тебя учил? – помянул Злобин эклиса недобрым словом. В этом самаринянин тоже оказался прав. Свои видения девочка воспринимала такой же реальностью, как и эту.
- Попросил найти странного человека, о котором я тебе рассказала, - улыбнулась она. Потянулась, обхватила за шею.
Злобин поднялся вместе с дочерью, прошелся по каюте, ловя себя на том, что приятная тяжесть ее тельца не столько расслабляла, сколько придавала особую значимость тому, что им приходилось делать.
Высший смысл…
- Ты его нашла? – стараясь не смотреть на подобравшуюся Кэр, поинтересовался он.
- Да! – воскликнув, поерзала Анжелия в его руках. – Это дядя Плотников.
- Старший лейтенант Плотников? – чуть отстранился Злобин, чтобы увидеть мордашку Хелии. Та была довольной.
- Да, пап, - несколько раз кивнула она. – Я хотела спрятаться в ястребок…
- Об этом мы поговорим позже, - не резко, стараясь не напугать, но с легким нажимом остановил он дочь.
- Пап, - легко переключилась девочка, - а разве у человека может быть два лица?
- Два лица? – опередила его Кэр. Подошла к ним, встав сбоку. – Ты точно видела у него два лица?
- Точно, - вывернулась Анхелия.
Злобин не стал ни удерживать, ни торопить. Раз уж начала говорить…
Продолжая стоять в центре каюты, дождался, когда дочь вернется с альбомом для рисования, который подарил ей Ильдар.
- Вот, смотри, - усевшись на пол и перелистав, открыла она нужную страницу.
Злобин вновь опустился на корточки, разглядывая неуклюжий портрет Плотникова, чья голография уже «висела» на визоре. В исполнении дочери старший лейтенант был мало похож на себя. Хотя бы тем, что имел две пары глаз, нарисованных разными цветами. Синие и зеленые.
- Мы когда прилетели, - продолжила рассказывать Анхелия, - ты сказал подождать тебя в сторонке. Мне было скучно, я хотела посмотреть на ястребки…
- Метаморф, - одними губами произнесла стоявшая за спиной дочери Кэр.
- Он тебя не обидел? – мягко остановил Анхелию Злобин. Об истребителях ближнего боя девочка могла говорить долго и самозабвенно.
- Нет! – мотнула она головой, перескочив с одного на другое. – Он сказал, что детям находиться там нельзя и отошел ко второму, с которым пришел. Но его я еще не нашла.
- А у него тоже два лица? – уточнила Кэр.
Орлов и Соболев были уже на связи, слушая их разговор.
- Тоже, - вздохнула Хелия, показав еще один рисунок. – Пап, а они плохие? – едва ли не жалобно посмотрела она на него. Страх в ее глазах мелькнул и не исчез.
- Плохие? – нахмурился Злобин.
Вместо ответа Анхелия перевернула лист и… зажмурилась, чтобы не видеть…
- Тебе придется отпустить ее еще раз.
Злобин и сам это понимал, но…
- Она еще совсем ребенок, - отказываясь признавать эту, новую для него правду, качнул он головой.
Медицинский диагност подмигивал зеленым – введение специдентификатора девочка перенесла хорошо, но там, где должна была находиться его, Злобина, душа, пылало алым.