— Мы с тобой вот уже два раза наблюдаем звёздное небо. И каждый раз оно кажется другим. Чем это объяснить? — спросил я хранителя.
— Тем, что ты внутренне изменился. Первый раз, когда мы с тобою стояли на яру, ты не чувствовал мощь неба, сейчас ты её чувствуешь. Вот и всё, — ответил на мой вопрос «знахарь».
— Выходит я в какой-то степени стал другим?
— А ты как думаешь? — спросил он в свою очередь.
— Наверное, ты прав, — сказал я. — У меня такое чувство, что я слышу голоса звёзд…
— Не голоса, а начинаешь чувствовать потоки идущей от них информации. Это нормально, юноша. Так и должно быть.
Старый снова взялся за вёсла и стал подгребать к берегу.
— Мы подходим к нашему дому, — констатировал он свои действия. — Всё, наша поездка окончена. Теперь пьём чаи и ты ложишься спать. Иначе не выспишься…
— А ты? — спросил я старого.
— Сначала разберусь с рыбой, потом сварю на завтра собакам, да и нам карась в сметане не помешает.
— Можно побуду с тобой, — попросил я. — Стану тебе помогать. До Кондинского я доберусь за пару часов. К вечеру приеду и ладно. Иначе мы можем завтра не успеть…
— Дались тебе эти «избранные» с их глобализацией?! Да разберёмся мы завтра с ними — не переживай!
И старик, выйдя из лодки, стал привязывать её к красноталу…
— Я не сомневаюсь, что ты мне о них рассказать успеешь, — начал я — но у меня ещё один серьёзный вопрос.
— Это так у тебя называется сотня вопросов? — шутя пробурчал «знахарь».
— Не сотня, а один. И он для меня очень важен. Мне хочется, чтобы до моего отъезда ты на него успел ответить.
— Что ты всё вокруг да около — говори прямо, что ты от меня ещё хочешь услышать?
— О Сталине! — выпалил я. — О Сталине… Ты много раз о нём говорил и на него ссылался. И, похоже, ты его не считаешь тираном и деспотом?
— Тираном, деспотом?! — переспросил седоголовый. — А почему я его должен считать тем, кем он никогда не был? — удивился «знахарь». — Что ж, вопрос действительно серьёзный, тем более тесно связан с твоими «избранными». Поэтому решено — всё что я знаю о Coco Джугашвили ты завтра узнаешь. Но только завтра, отрок. А сейчас забирай рыбу и пойдём займёмся делами.
Вскоре мы поднялись к дому и, включив свет, занялись нашим уловом. Головы и хвосты щук пошли собакам, а филе с брюшка, как сказал старый, на прощальное «хе». Что это такое я пока не знал. Гигантским карасём занимался сам хозяин. Для него он достал огромную сковородку. И когда залитый сметаной карась оказался на печи сказал:
— Давай, юноша, у тебя, наверняка, есть ко мне вопросы? Судьбою белой расы займёмся лучше после них. Ты меня понимаешь, чтобы не отвлекаться.
— Есть, конечно — сознался я.
— Давай! — кивнул старый.
— Когда мы разбирали с тобой ядра сознания человека или чакры, ты назвал те же семь уровней, что и два часа назад, когда рассказывал мне о рождении материи. Как это понимать? Та же семёрка богов. Только в первом случае их именами назывались центры сознания, а во втором, какое влияние они, эти ипостаси Рода, оказывают на плазменные потоки превращая последние в атомарно-молекулярные структуры.
— А что тебя удивляет? — посмотрел на меня хранитель.
— Выходит, что в древней орианской традиции была всего-навсего вот эта священная семёрка богов и — баста?
— С чего ты решил? — опять задал вопрос «знахарь».
— Да с того, что человек является микрокосмосом. По Гермесу Трисмегисту — «что внизу, то и вверху». Да и по Библии Бог сделал человека по своему образу и подобию. И если в нём энергетические центры названы именами Создателей плотной материи, то получается, что других богов и быть не может?
— Ты верно заметил — семёрка одна и та же. Внутри человека заключены те же цвета радуги, что и при разложении через призму или воду белого света. И каждый цвет имеет название одного из наших богов, — улыбнулся моей догадке старый. — Но дело в том, что ты забыл о сознании Рода и Чернобога. В природе и человеке не 7 священных центров, а девять: Род — информационное поле сознания, Чернобог — обратная сторона Рода — та сила, которая сворачивает отработанную материю в физический вакуум. Поэтому Чернобога ни в Ориане, ни на Руси не считали злым богом. Он всего лишь деструктор. Его задача переводить всё отжившее не способное к эволюции, в информацию. Эта реальная сила, не враждебная ни к богам, ни к людям…
— Но тогда я не понимаю, откуда появилось столько богов у индуистов и наших язычников?
— Всего лишь озвученные вектора приложения этих вот девяти высших сил. И ещё я тебе скажу, юноша, что любая религия — рабство человеческого духа. Наши предки ориане и атланты были и не мистичны, и не религиозны. Их религией являлось знание о Мироздании. Об эволюционных процессах протекающих в информационных полях, полях плазмы, и во всём многообразии плотной материи. Когда-нибудь человечество поймёт, что религия нужна «хозяевам», нужна для управления своими рабами.