- Я тоже люблю его, папа. Наши чувства чисты. Я не была «изменяющей», когда мы сказали об этом друг другу. И я не позволю каким-то колдуньям вмешиваться в наши отношения.
- Сердитая ты у меня, - усмехнувшись, произнес Алекс.
- Может быть, - глубоко вздохнув, сказала она. - У меня осталась масса впечатлений после путешествия. Нам о многом нужно поговорить. Только я сначала переоденусь и умоюсь с дороги.
- Тебя проводить до твоих комнат? - спросил Алекс.
- Не нужно, я помню дорогу. А ты, если не трудно, закажи нам обед.
- Что тебе заказать?
- Я доверяю твоему выбору, - произнесла Полина и, прихватив со стула плащ и платок, вышла из кабинета.
Добравшись до отведённых ей покоев, она поплавала немного в озере, приняла душ. Обследовав шкафы с одеждой, выбрала себе платье изумрудного цвета из струящейся ткани с глубоким вырезом и расширенными к низу рукавами. Нарядная золотая вышивка, дополненная крохотными, сверкающими бриллиантами очень украшали его. С причёской Полина мудрить не стала, она заплела волосы в косу и уложила её вокруг головы в виде короны.
Оглядев себя с ног до головы, осталась довольной. Строгое платье и прическа, спокойное, но решительное выражение глаз. На груди блистали камни ожерелья хранительницы, напоминая о её высоком положении. В таком виде она уже не была похожа на капризную девчонку.
Алекс, поджидая её, сидел у зажжённого камина перед сервированным на двоих столом. Пока Полина располагалась в кресле, Алекс, наблюдая за дочерью, размышлял о том, что она пришла в этот мир совершенно другим человеком.
- Тебе понравилось в Делире?
- Красивая страна, - коротко ответила Полина. - Я забыла спросить тебя при встрече: когда вернётся Андерс?
- Не могу пока ничего сказать точно.
- Но он хотя бы знает о моём прибытии?
- Прости, Полина, но этого он не знает. Андерс ведёт сейчас очень серьёзные переговоры, и я не хочу их срывать. Если я сообщу ему о твоём приезде, он немедленно примчится сюда, бросив всё.
Она внимательно смотрела на отца, но прочитать его мысли уже не смогла. Теперь и он был закрыт от неё.
- Ты мне не веришь? - с удивлением спросил Алекс.
- Мне кажется, что тебя устраивает его отсутствие.
- Если честно, то да. Я хочу, чтобы ты узнала от меня, в какой стране будешь жить. Мнение Андерса может помешать твоей объективной оценке ситуации в Делире. После его возвращения с ним стало трудно общаться.
- Ты говоришь о заговоре против храма?
- Ты даже узнала об этом? Давай обсудим всё после обеда.
*****
Они шли по парку, по дорожкам, вымощенным разноцветными плитами обсидиана, блестевшим как стекло. Любовались роскошными клумбами, деревьями, в ветвях которых распевали птицы с ярким опереньем. Среди цветов собирая нектар, басовито гудели пчёлы, порхали разноцветные бабочки. На открытых зелёных лужайках создавая прохладу, взмывали к небу струи фонтанов. Обстановка была такой умиротворённой, что Полине даже не хотелось начинать того трудного разговора, с которым она вернулась из путешествия.
- Тебе нравиться сад? - прервал её размышления отец.
- Красиво. Кто вложил столько труда, чтобы он стал таким? Или всё делает магия?
- Нет, конечно, здесь трудится много людей. Сейчас не их время, поэтому ты никого не видишь.
- Словно в сказке об аленьком цветочке, помнишь, ты мне читал в детстве? Только чудовища в этом саду нет, - задумчиво произнесла Полина.
- Ну почему же? Чудовище для тебя я, только не доброе, а злое. Ты это решила, когда посмотрела на жизнь простых смертных, - спокойным голосом возразил Алекс. - Я видел, какие молнии метали твои глаза, при возвращении. Рад, что ты вовремя сообразила исчезнуть с поля битвы, и не решилась затеять маленькую войну с монахами.
- Ты пытаешься представить меня каким-то завоевателем. Это вовсе не так. Я старалась разойтись с ними мирно. Они не вняли моим уговорам. А потом, когда я поняла, что передо мною созданные магией существа, я просто их сожгла.
- Но ты разворошила осиное гнездо, и рано или поздно в Храме догадаются, кто это сделал.
- Пусть,- равнодушно сказала Полина. - Доказательств у них нет. Лучше скажи, кто придумал этот идиотский Порядок? Почему жители твоей страны боятся веселиться, отдыхать по-своему желанию, радоваться, смеяться, наконец? У меня такое чувство, что вы все живёте под стеклянным колпаком и вас как марионеток дергают за невидимые ниточки. Всё по расписанию. Они, наверно, даже любить не умеют. - Чем больше говорила Полина, тем яростнее становился её голос. - Я хочу найти этого кукловода и оборвать нитки. Научить твой народ смеяться и гневаться, любить и веселиться, стать, наконец, живыми людьми. Они труженики и достойны другой доли.