— Ничего. У тебя будут лучшие учителя, они научат тебя правилам дворцового этикета. Пойми, это важно! Мы не просто жители этой страны, мы олицетворение в ней закона и порядка, и за каждым твоим шагом будут наблюдать тысячи глаз. Придется привыкать девочка.
— Это от них ты тут прячешься в тоскливом одиночестве? — насмешливо блеснув глазами, спросила Полина.
Алекс гордо выпрямился в кресле и сухо заметил:
— Не забывай, я правитель этой страны.
— И не привык, чтобы кто-то так с тобой разговаривал? — перебила его Полина, не отводя изучающего взгляда. — Если бы я не знала тебя другого, то смогла бы в это поверить. Ты можешь носить маску перед своим народом, но я-то вижу, как тебе здесь одиноко и тоскливо. Неужели сила власти так много для тебя значит, что ты готов ради неё сидеть в золотой клетке?
Алекс подавил внезапную вспышку гнева. Усмехнувшись, отметил про себя, как быстро и незаметно он привык к подчинению и лести окружающих людей. Нелегко будет дочери входить в светское общество столицы.
— Прости отец, что услышала твои мысли, но я ещё подумаю, нужно ли ваше светское общество мне, — ответила ему вслух Полина.
— А ты многому научилась, — по-доброму рассмеялся Алекс. — И, наверное, удивишь меня ещё ни один раз.
— Не обижайся, я привыкла совсем к другой жизни и пока привыкать к переменам не хочу. Поэтому, прошу никому не сообщать о моём прибытии и позволь отправиться в путешествие по твоей стране инкогнито. Хочу посмотреть на неё не из закрытых окон кареты, под надзором придворных, а узнать твой народ без лишних свидетелей. —умоляюще попросила Полина.
— Ты хочешь уехать, едва встретившись? — изумился Алекс.
— Скрывать моё пребывание в твоих покоях ты долго не сможешь. Это будет короткое путешествие, папа. Мне очень надо. Надолго откладывать моё представление твоим подданным ты не сможешь, поэтому и тороплюсь.
Алекс согласно кивал, слушая ее вкрадчивую речь, потом с горечью спросил:
— Ты разочарованна отсутствием Андерса? И хочешь скрасить разлуку с ним?
— Не буду скрывать папа, отчасти это так. Но есть и другая причина, о которой сказать не могу.
— Хорошо. Я дам тебе сопровождающих, соответственных рангу знатной дамы, и ты можешь выезжать в любое время.
— Вот этого делать не нужно. Я отправлюсь в дорогу одна. Машин я у вас здесь не заметила, поэтому мне нужна лошадь и соответствующая одежда.
— Ничего не получится. Волшебницы из кланов не путешествуют таким образом, — возразил отец.
— Знаю, мне Андерс рассказывал о ваших, нежных, как цветы, дамах. Я поеду под видом воительницы. Они же ещё встречаются среди простого народа?
— Любой маг почувствует твою силу при встрече и заподозрит неладное.
— Постараюсь с ними избегать встреч. Ты не бойся, из них никто не сможет мне навредить.
— Понимаешь, Полина, — отец замялся, подбирая слова, чтобы объяснить дочери сложную обстановку в его государстве, — помимо светской власти, в Делире существует и духовная власть, которая всё больше набирает силу. Мне бы не хотелось, чтобы ты с ними столкнулась.
— Ты говоришь о Храме? — Лицо Полины стало серьезным и замкнутым. – В твоих покоях еще можно о них говорить?
— Да, через древнюю защиту дворца монахи пока не могут проникнуть.
— Как случилось, что культ Амертат возродился в твоей стране?
— Это произошло в моё отсутствие. Когда я вернулся, было уже поздно. Храм набрал силу. Впрочем, всё увидишь сама. Прошу тебя, будь осторожна.
— Я постараюсь отец, хотя не боюсь их.
— Ты не можешь так говорить, не зная могущества монахов, — отец встревожено смотрел на дочь, сожалея о своём согласии отпустить её в дорогу одну.
— Я не замечала раньше за тобой страха перед кем-то.
Алексу показалось, что в глазах дочери промелькнуло легкое презрение.
— Девчонка! — не выдержав, взорвался он. — Как ты можешь принимать за труса своего отца! Мною движет только забота о тебе.
— Мы ссоримся, после такой большой разлуки, – тихо произнесла Полина, качая головой. — Ты не хочешь принять моего предназначения. Мама оказалась мудрее тебя.
— Ей это легко делать, она не была рядом с тобой с малых лет, не видела, как ты росла, становилась подростком, девушкой, женщиной. Она ушла несмотря ни на что, долг Хранительницы для неё был превыше всего, — разгневанный Алекс встал с кресла и нервно прошелся по комнате.
— Ты видишь перед собой ее преемницу, — напомнила спокойным голосом Полина.