Мой удар в спину он прозевал и отлетел на погонщиков, вот только те вместо того, чтобы встретить его неуклюжий полёт копьями — растерялись и отпрянули. Досадно, придётся снова самому всё делать. Но я не гордый. Манчус поднимается, но вынужден присесть и защищаться от рубящего удара мечом, а затем и силовым щитом его прибиваю к земле и снова колющий удар меча, который на этот раз пробил его доспех. Вскрыл, как консервную банку, а погрузившись в плечо ослепительно ещё тому «улыбнулся», но манчусу такое не понравилось, вот только вырваться и сбежать я ему не позволил — учёный уже, вон один кругами ходит, скалится и что-то угрожающе выкрикивает.
Ещё одного уложили спать карусы самостоятельно и это радует. Я пробежал по ним взглядам и вид Востока мне не понравился, снова ранен. Держится на ногах, но крови потерял много. Так, а где четвёртая мартышка?
Последний манчус, что стал избегать боя со мной держался на дистанции и обходил нас по кругу. А чего рычать-то? Подходи и раздели участь со своими сородичами, лишь бы по меньше трепался… Трепаться? А это идея, нужно проверить. Я делаю рывок к нему, но дистанция между нами ещё большая и он внимательно отслеживает моё перемещение. Недоволен, что раб оказался высшей мерой? Ничего, сейчас и до тебя доберусь. Я сближаюсь ещё ближе и манчус оскалился, а теперь пару секунд насытить ноги силой и ускориться, чтобы сократить дистанцию. Манчус мой манёвр прочёл и отскакивает, но я уже рядом и готов к удару… не мечом, тут он молодец и безопасную дистанцию держал, но вот мой крик ему вдогонку был неожиданностью:
— Стой сука, — от чего он дёрнул головой.
Ну надо же, работает. Значит и у них есть техника обучения незнакомому языку, которая вызывает нестерпимые головные боли и при этом ещё всю Силу буквально высасывает из тела?! Тогда ещё рывок и разок повторить:
— Обезьяна ты не вежливая, тебя здороваться не учили? — продолжаю я урок русского языка.
И снова у него дёргается голова и он рычит. Боли простреливают голову в попытке освоить язык? Так я тебе ещё и немецкий помогу выучить и турецкий, будь он не ладным. Не одному мне страдать от подобной техники.
Манчуса повело, прыти в нём поубавилось, глаза покраснели. Мой удар силовым щитом его опрокидывает, а он что есть силы при этом с наклоном корпуса бьёт меня ногой по голове и я едва устоял. Не ожидал я от него такого! Ещё удар сверху и он прижат к земле, а теперь добить и Водоворот, хоть бой и окончен, но мне силы ещё пригодятся.
Скоротечный бой, но выматывающий. Отдохнуть бы, но некогда. Вот спрашивается, чего в посёлке-форт не дали дух перевести с дороги? Я понимаю, что четыре пирамиды это по местным меркам за углом, но уставший человек допускает никому не нужные ошибки.
— Лежи и не дёргайся, — погладил я Востока. — Сейчас откроется второе дыхание, вот увидишь.
Я приподнял над ним руку открытой ладонью и стал через неё выпускать Силу, она чистая и гибкая, ею легко управлять и пользоваться. Лечись и восстанавливайся дорогой и больше так не делай, а то я обижусь. Имей совесть, ты уже при смерти в этом месяце был, дай и другим побыть!
— Ищите из чего сделать носилки, — прокричал я молчаливой группе, что обступила нас полукругом. Восток потерял много крови и идти ему будет крайне сложно, а ждать, когда он поправится нам некогда.
— Зачем? Он и так не жилец, разве ты не видишь, какая обширная у него рана?
Я? Вижу, копьё вспороло ему лопатку, вывернуты куски мяса, наверняка ещё и лёгкое зацепило, но он при этом бой провёл до конца и лишь после его окончания позволил себе расслабиться. Сделай вы хоть половину того, что сделал он и ранения можно было бы избежать.
— Не найдёте из чего сделать носилки, буду их делать из ваших конечностей, которые оторву за вашу никчёмность!
Пока одни делали носилки, другие связывали манчусов и готовили их тянуть на рудник. Я явно чего-то не знаю. Вот зачем им эти мёртвые обезьяны понадобились?
— Награда, — пояснил один из погонщиков.
— Ясно. Кстати, что с вашими ранами? Серьёзные ранения есть? — а в ответ тишина. — А не серьёзные? — решил я уточнить. — Учтите, если кто свалится по дороге тащить буду за ноги, чтобы каждый встречный камень на пути отбил все опилки в ваших башках.
Раненные нашлись и пришлось ещё задержаться на их обработку. Я бы и так это сделал, но тут медлить нельзя. Любая, даже малозначимая рана, под открытым небом в подобных тяжёлых условиях может вытянуть все силы за считанные часы.
За час управились. Повторно насытил силой Востока и отправились дальше на рудник. Поскорее бы дойти и отдохнуть. Сам еле ноги волочу, но расслабляться нельзя и нужно держать Покров на всю группу, на мне магическое прикрытие, а вот остальные погонщики несут Востока и наш трофей.
— У тебя Покров, какой-то дырявый. Плохо под ним находиться. Так и подохнуть можно.
Я остановился и обернулся на первушника, что это сказал. Выглядел он не в пример лучше большинства в форте и поэтому я его выбрал. Но теперь за недолгое знакомство, я стал догадываться почему. Работу избегает, за чужой счёт пытается вылезти, ещё всему и не доволен. При виде манчусов хотел в форт вернуться. Его, как и нулей явно против воли сюда притащили, и он не против свой срок отсидеть за стенами в безопасности. И вот что мне с ним делать? Нянчиться? С одной стороны, он конечно прав, Покров у меня по местным меркам действительно дырявый и ему не комфортно под ним находиться, но ведь с другой стороны это позволяет ему самому окрепнуть и выработать свою собственную защиту. Да, он и так раб и мера у него есть, вот только тут условия жесте и ему не хватает силы, по-хорошему один толчок...
— Да ты сама наблюдательностью, — смотрю прямо ему в глаза, от чего он смутился.
— А нельзя ли его укрепить, как у других?
— Нет! Ещё вопросы есть?
Вопросов не было и мы продолжили путь. Покров я не ставлю, как другие погонщики, потому что сил нет. Моё ядро раба не способно его поддерживать в непрерывном состоянии, так же как и у них самих. Я лишь чуть сильнее их в этом плане. Вместо того, чтобы держать его непрерывно, я держу его в импульсном режиме, позволяю Миру давить, а затем порывистым движением выталкиваю всю тяжёлую энергию и вулканическую пыль. Так экономней и к тому же это позволяет таким вот рабам, как они, а в будущем я надеюсь и нулям, свою собственную защиту выработать. Но нет, же — ещё смеет недовольство проявлять. В какой-то момент я сорвался и развернулся, без промедления уложил его одним точным ударом в подбородок.
— Я не собираюсь свои силы тратить на ваш комфорт, мне силы нужны, вот для таких вот непредвиденных обстоятельств, — указал я на манчусов. — Не смей мне тут сопеть и затылок взглядом буравить и про какие-то правила бубнить!
Сопелка утихомирился, а я взял его на заметку. Повезло ему со мной… как утопленнику. Нагрузил по полной и теперь он тащил вдвое больше вещей, чем до этого. И если бы я не торопился, до нагрузил бы так, что только ползком бы смог утянуть.
Скорость передвижения была низкой и до четвёртой пирамиды мы дошли уже к началу вечера. Вот только я ничего не понял, где рудник?! Может сбился со счёта? Может с маршрута и нас, кто-то увёл в сторону по ложным пирамидам? Так! У меня же первушники есть, что ходили по этому маршруту.
— Почему рудник должен быть у четвёртой пирамиды? — удивился второй из них.
На что я голову набок скосил и посмотрел на него так, что он шаг назад сделал.
— На восьмой же должен быть.
Ох, тварь! Обиделся значит? Соврал мне служитель в форте. Ну, так я вернусь и посмеюсь над твоей шуткой, тоже мне шутник нашёлся.
— Наверное, служитель имел в виду, что у четвёртой пирамиды ночлег устроить?