Я откинулся в старом скрипучем вращающемся кресле и сдвинул шляпу на затылок.
— Вы, как я понимаю, занимались той же темой, что и остальные? — осведомился я.
— Ну, мы тут все ядерщики…
— Значит, не совсем?
Он медленно помотал головой:
— У нас разные подходы. Чтобы опубликоваться, нужна четко обозначенная тема. Степень-то получить надо.
Произнес он это тем же тоном, каким мы с вами могли бы сказать: «Жить-то надо». Может быть, для ученых это одно и то же?
— Ладно, — сказал я. — Так в чем заключался ваш подход?
— Я занимаюсь расчетами, — ответил Хоув. — Вместе с профессором Тайвудом, я хочу сказать.
— Какими именно?
Тут он чуть улыбнулся и сразу стал похож на профессора Кейзера. Выражение лица у него было совершенно то же — «Вы-думаете-я-могу-объяснить-такие-глубокие-мысли-этакому-кретину?».
Вслух он сказал только:
— Это несколько затруднительно будет объяснить…
— Я вам помогу, — заверил я его. — Что-то в этом роде? И я кинул ему листок.
Хоув не стал его разглядывать. Он впился в него с пронзительным воем: «Где вы это взяли?»
— У Тайвуда в сейфе.
— Остальное тоже у вас?
— В полной безопасности, — успокоил я его. Он немного расслабился — очень немного.
— Вы это кому-нибудь показывали?
— Профессору Кейзеру.
Хоув презрительно фыркнул:
— Этому идиоту? И что он сказал?
Я развел руками. Хоув рассмеялся.
— Вот этим я и занимаюсь, — снисходительно добавил он.
— И что это? Объясните, чтобы и я понял.
— Послушайте, — Хоув явно колебался, — это конфиденциально. Даже другие ассистенты профа об этом не знают. Даже я не знаю всего. Я ведь не ради простой степени тружусь. В этих листочках — Нобелевская премия профа Тайвуда и мое место старшего преподавателя в Калтехе[8]. Прежде чем говорить об этом, мы должны это опубликовать.
— Нет, сынок, — очень мягко ответил я, покачивая головой, — ты все не так понял. Об этом надо рассказать до того, как вы это опубликуете. Потому что Тайвуд пропал. Может быть, он мертв, а может, и нет. И если он мертв, то скорее всего убит. А когда наша служба начинает подозревать убийство, свидетели принимаются разговаривать. И если ты, парень, будешь продолжать хранить тайну, тебе придется очень плохо.
Это сработало. Я и не сомневался — детективы читают все, и клише тоже все знают. Хоув вскочил со стула и забарабанил, точно по писаному:
— Конечно… вы не подозреваете меня в… в подобном?.. Моя карьера…
Когда я силой усадил его обратно, он уже взмок. Я выдал следующий перл:
— Мы еще никого ни в чем не подозреваем. Если ты обо всем расскажешь, у тебя не будет никаких неприятностей.
Он уже был готов.
— Но это строго секретно.
Бедняга. Он и не знал, что такое строгая секретность. А ведь наблюдатели не выпускали его из поля зрения до того момента, когда правительство решило похоронить все дело с резолюцией «?». (Я не шучу. До сего дня это дело не закрыто и не разрешено. На нем просто поставлен вопросительный знак. В кавычках.)
— Вы, конечно, слышали о путешествиях во времени? — Хоув с сомнением глянул на меня.
Еще бы не слышать. Моему старшему двенадцать лет, и после уроков он столько просиживает у телевизора, что попросту раздувается от того мусора, что пожирает глазами и ушами.
— И что с того? — осведомился я.
— В определенном смысле мы этого добились. В принципе, это следовало бы называть микротемпоральным переносом…
Вот тут я чуть не вышел из себя. Или вышел. Этот надутый прыщ явно пытался втереть мне очки и не слишком при этом напрягался. Я уже привык, что меня принимают за идиота, но не за такого же!
— И сейчас вы мне расскажете, что Тайвуд шляется сейчас по эпохам, как Туз Роджерс, Одинокий странник Времени? — Это любимая программа моего сыночка — на прошлой неделе Туз Роджерс в одиночку останавливал вторжение Чингисхана.
Но Хоуву эта идея понравилась не больше, чем мне.
— Нет! — взвыл он. — Я не знаю, где проф! Вы же слушайте — микротемпоральный перенос! Это не видеошоу и не фокусы — это, чтобы вы знали, наука физика. Вы, надеюсь, слышали о связи массы и энергии?
Я мрачно кивнул. После Хиросимы в предпоследней войне об этом все слышали.
— Это хорошо, — кивнул Хоув. — Для начала. Так вот, если вы применяете к некоему предмету темпоральный перенос — отсылаете его назад во времени, — вы по сути создаете его заново в той точке, куда его послали. А для этого вы должны затратить эквивалентную создаваемой массе энергию. Другими словами, чтобы послать в прошлое грамм или унцию вещества, вы должны равную массу вещества полностью обратить в энергию.