Воистину, она – бесценный дар. Я сам удивляюсь своей щедрости.
– Спасибо, господин, – Бур опустился на колени, склонил голову на грудь, старательно пряча глаза.
– Ты не рад? – на лицо бога набежала тень. – Поразительно! Как такое возможно!
Что же, объясни мне непонятливому, тебя не устраивает? Что тебе суждено стать известным человеком, но при этом – только служить великим, не быть одним из них?
Но разве не служение – твой единственный путь?
– Прости, господин, я… Я был бы счастлив такой судьбе. Воистину, она замечательна. Вряд ли даже в самых радужных мечтах я мог себе представить нечто подобное…
– Так что же, в чем дело? Почему ты не радуешься?
– Не смейся надо мной так, господин… – его губы скривились в болезненной гримасе. – Не испытывай меня столь жестоко. Ты ведь знаешь: ничему этому не бывать, когда через месяц мой родной город умрет… И мы вместе с ней.
Громкий раскатистый смех потряс залу.
– Ну ты даешь! – сквозь него заговорил Намтар. – Ты хотя бы понимаешь, что делаешь? Учишь бога судьбы читать тропы! – наконец, он немного успокоился. – Давно я так не смеялся. Спасибо, позабавил старика, – Он выглядел крепким мужчиной, чьи волосы еще не успела тронуть седина, но Бур понимал, что это мог быть только образ… Да и стоило ли удивляться меньшей из странностей? – Вот что я тебе скажу, смертный, возможно, когда-то судьба этой твоей Керхи и была столь черна. Но не сейчас. Я уже сказал: все изменилось в тот миг, когда вы переступили через грань испытания.
– Значит… – на миг Бур замешкался. У него перехватило дыхание, когда он подумал об этом. – Значит город будет спасен?
– Именно это я и пытаюсь тебе втолковать! – он вновь усмехнулся, вспоминая весь разговор. – Забавно… Никогда не думал, что смертные способны превратить миг величайшего откровения в развлечение!
– Прости меня, господин, я виноват… – Бур вновь опустил голову на грудь, но на этот раз не чтобы скрыть грусть и боль, выплеснувшиеся в излучены глаз, а слезы радости, растопившие льдинки скорби. Его не заботило, как бог судьбы накажет его за непростительную дерзость. Это не имело значение, когда горожанин был готов заплатить вечностью своей души лишь за то, чтобы предсказанное миг назад исполнилось.
– Ладно, смертный, оставим все это. Я не собираюсь наказывать тебя за то веселье, что ты подарил мне. Я даже вознаградил бы тебя, если бы придумал награду, большую той, что уже дал. А теперь, – образ бога затрепетал, заструился, изменяясь, и вот уже с камня на черную твердь пола соскользнул огромный зеленоглазый змей. – Мне пора, – зашептал он. – Не ты один в этот миг ищеш-шь с-свою с-судьбу. С-ступай за мной. Я проведу тебя к твоему с-спутнику.
– В пустоту? – юноша встрепенулся.
– Нет… Идем! – и змей быстро поскользил по гладкому полу в сторону водяных стен.
На этот раз вода привела в маленькую, погруженную в полумглу пещеру. Бур с облегчением вздохнул. Ему уже начало казаться, что он никогда не выберется из этой казавшейся бесконечной череды похожих друг на друга как две капли воды залов.
В центре пещеры был разожжен костер. Яркие языки пламени, менявшие цвет от желтого до ярко алого, переплетались в причудливом танце, отбрасывая во все стороны длинные черные тени, повторявшие все движения своих прородителей.
Возле костра, спиной к Буру, сидел человек в одежде караванщика.
Юноша не смог сдержать вздоха. Конечно, он был рад, что хотя бы кто-то из его спутников в безопасности, и, все же, он мечтал, надеялся увидеть Ларса.
Бур огляделся, открыл рот, собираясь спросить у бога судьбы, почему Он привел его сюда и каких дальнейших поступков ждет от смертного, но змей исчез, словно его и не было вовсе.
Вздохнув, горожанин подошел к костру, сел рядом с караванщиком.
– Как ты?
– Нормально, – спокойно ответил тот, не удивляясь внезапному появлению в лишенной входов и выходов пещере еще кого-то. Его взгляд был прикован к огню.
Бур тоже повернулся к костру. То, что он увидел среди мерцания пламени заставило его восторженно прошептать:
– Ух ты!
Огонь… Он был и не огнем вовсе… Вернее, не только огнем. Казалось, что он – полупрозрачное полотно, висевшее поверх стекла магического зеркала, в котором отражался весь мир: зеленые оазисы городов, бесконечные просторы снежной пустыни, люди и звери…
– Что это? – спустя некоторое время спросил Бур.
– Зеркало мира, – молодой караванщик, наконец, повернулся к своему собеседнику. В его глазах была грусть.
– Ты видел Сати? А Ларс? С ним все в порядке? – юноша забросал его вопросами, сам же, стараясь получше разглядеть образы отражений, приблизился к пламени настолько, что его жар стал жечь лицо.
– Нет, – качнул головой Ри, – они ведь не в мире, а за его пределами… Но я видел Лику. С ней вроде бы все хорошо.
– Спасибо… – с его губ сорвался вздох облегчения.
– Не за что, – тот устало улыбнулся. – Мне приятно хоть кому-то быть полезным.
– Ты беспокоишься о Сати, – Бур понимающе кивнул.
– Я… – его собеседник поморщился. – Я должен смириться – у нас разные судьбы.
Иначе почему я здесь, а она – там?
– Кто знает, дружище? Но ведь даже если так, ты не станешь любить ее меньше…