Силовые цилиндры вместе с управляющими реле и потенциометрами обратной связи были скомпонованы в виде единого агрегата, который входил в состав основной двигательной установки. Разработка нового рулевого агрегата была выполнена молодым специалистом Виктором Шутенко под руководством Калашникова и Вильницкого. Шутенко поступил на работу в начале 1959 года и, увлеченный ответственным поручением, довел новую идею до успешной реализации.
К моему удивлению, на Совете Глушко очень похвально отзывался о новой идее и заявил, что рулевые агрегаты центрального привода уже закомпонованы в новом двигателе, схема отбора керосина с ним согласована, но надо обязательно обеспечить поставки новых рулевых машин в ОКБ-456 для совместных испытаний на огневых стендах.
Для меня и моих товарищей принятие решения о центральном приводе было идеологической победой, открывавшей новое направление в технике управления. Идея центрального привода, предложенного мною, Калашниковым и Вильницким, получила широкое распространение.
Давно уже нет в живых Виктора Калашникова – организатора работ по рулевым приводам, ушел на пенсию блестящий конструктор Лев Вильницкий. Но идея центрального привода живет и развивается. 20 лет спустя преданный этой тематике новый руководитель Вадим Кудрявцев, поседевший Виктор Шутенко, давно ставший начальником большого отдела, и десятки новых инженеров довели до высочайшего совершенства и надежности цифровые управляющие приводы. Они обеспечили первые успешные полеты самой тяжелой в мире ракеты «Энергия» и регулирование режимов ее самых мощных в мире ЖРД.
В этом смысле решение о центральном приводе, принятое на Совете под самый Новый 1960 год, имело историческое значение для нашей техники. Вокруг плодотворной технической идеи создалась целая школа – центральный привод применяется в настоящее время на многих других типах ракет.
Несмотря на развивавшийся антагонизм в отношениях между Глушко и Мишиным, они оба в этом вопросе меня дружно поддержали.
После принятия решения по центральному приводу для Р-9 Королев предложил обсудить график проектирования новой «сверхдальней» ракеты, которую он назвал глобальной. Идея заключалась в том, что ракета Р-9 дополнялась третьей ступенью. При этом дальность полета не ограничивалась. Третья ступень была способна выйти даже на орбиту искусственного спутника. Система управления последней ступенью и ее ядерным «полезным грузом» предполагала использование астронавигации. Предложение было, как сказал Королев, восторженно встречено Хрущевым. Однако доведению глобальной 8К713 до этапа летных испытаний помешало решение Королева поставить на первую ступень вместо двигателей Глушко двигатели Кузнецова. А этих двигателей в то время просто еще не было. Кроме того, вскоре были приняты международные ограничения, запрещающие вывод в космос ядерных зарядов.
Что касается астронавигации для баллистических ракет, то идея спустя десяток лет была реализована нашими коллегами из «Геофизики» применительно к ракетам Макеева. Астросистема устанавливалась на гироскопическую платформу ракеты подводной лодки. После выхода из-под воды и вылета за пределы возможной облачности ракета определяла свое место и разворачивалась на цель с помощью астронавигационной системы по программе, заложенной в бортовой компьютер.
Через несколько лет «глобальная» ракета 8К713 была изготовлена всего в двух экземплярах и принята «на вооружение» только для военных парадов на Красной площади. Для устрашения военных атташе и всего дипломатического корпуса эта ракета под восторженные аплодисменты трибун торжественно проплывала по Красной площади, замыкая военные парады.
Проработки проекта Р-9, которые всячески форсировал Мишин, показали, что при массе головной части 1,7 тонны в ней можно разместить заряд мощностью 1,65 мегатонн. Дальность 11000 -14 000 км достижима при стартовой массе ракеты 90 – 100 тонн вместо 150 тонн американского «Титана-2» или 148 тонн янгелевской Р-16.
Руководство проектными работами по Р-9 Мишин поручил Якову Коляко. Коляко, участник битвы под Москвой в 1941 году, получивший тяжелое ранение, выделялся среди проектантов удивительным спокойствием и выдержкой при стрессовых ситуациях, которые возникали в процессе общения с Мишиным. Мне не раз приходилось быть свидетелем крутых разговоров, когда Мишин заявлял проектантам: «Я вас научу, как работать!» Тем не менее мне он однажды сказал: «Вот Коляко меня понимает».