– Пойдешь?
– Да, сейчас… – девушка и сама не знала почему замешкалась. Словно что-то удерживало ее, что-то недосказанное, недоделанное здесь. – Только… Ашти, – позвала она волчицу, которая, едва заслышав голос хозяйки, вскинув голову, навострила уши. Ее мордочка чуть наклонилась на бок:
"Что?" "Девочка… – рука караванщицы коснулась ее шеи, пробежалась по загривку. – Если…
Если сон это явь, а явь это сон…" "Что за глупость!" – фыркнула та, для которой подобное никогда не показалось бы возможным.
"Может быть, – у Мати не был ни сил, ни времени возражать и уж тем более спорить, доказывая свою правоту. Да и не важно было это, когда все, чего она сейчас хотела – чтобы золотая волчица выслушала ее, чтобы она ее услышала. – Ашти, если все так, значит, я где-то очень далеко от тебя, но… Услышь меня! Прошу тебя!
Найди меня! Не оставляй одну!" -Найди! – она уже кричала. – Найди! – слезы брызнули у нее из глаз.
– Что с тобой? – удивленно прошептала Сати, глядя на подругу во все глаза, не понимая, что вдруг с ней случилось.
"Ладно, ладно, – поспешила приблизиться к девушке волчица. Она ткнулась мокрым носом ей в руку. – Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Если ты сейчас спишь и я лишь снюсь тебе, я отыщу тебя наяву!" "Ты обещаешь?" – размазывая слезы по щекам, продолжала настаивать Мати.
"Ну что за наваждение такое! Что с тобой происходит! Ну, успокойся! Хорошо, я обещаю!" Кивнув, Мати двинулась к пологу, коснулась его, однако, прежде чем выбраться наружу, обернулась, чтобы сказать:
– Помни! Ты обещала!
– Постой! – остановила ее Сати. Девушка выглядела не на шутку встревоженной. – Подожди! Прежде успокойся, а то мало ли что…
– Мне нужно идти! Сейчас! – она плакала, душа стонала и металась, уже не просто предвидя, но точно зная, что последует за этим шагом.
"Я проснусь, – слезы были горячие, словно огненная вода, которая сжигала глаза изнутри, – еще миг – и проснусь!" Откуда-то издалека, словно из-за полога, до нее донесся неразборчивый шепот.
Сначала она решила, что это посвист ветра в снегах пустыни, но потом, по мере того, как нити сна начали ослабевать, выпуская ее из своей паутины, Мати стала различать слова.
– Нет, что бы ты ни говорила, это здорово! Ты только подумай: попасть в легенду!
– Мы были уже там однажды. И мне это совсем не понравилось! Чтобы потомки вспоминали нас слепцами и идиотами? – девушка фыркнула, затем противным, наигранно-гнусавым голосом продолжала: – "А, это те самые! Ну которые не узнали бога солнца! Где были их души? На что смотрели глаза!" И вообще…
– Ну и что! Подумаешь! Главное, что мы встречали повелителя небес на своем пути!
Нам будет что вспомнить в вечном сне! И нас не забудут.
– Лучше бы совсем не помнили, чем помнили такими!
– Знаешь, что говорят? Что все это не случайно. Что она оказалась в нашем караване, чтобы мы могли… сделать что-то особенное, значимое…
– Мы раз уже чуть было не сделали!
– Нани, ну что ты в самом деле!
– Она ненавидит меня! – вдруг выпалила та.
– Тише! – зашипела на нее подруга. – Ты ее разбудишь!
На какое-то мгновение в повозке воцарилась тишина, в которой было слышно лишь напряженное дыхание.
Но Мати этого даже не заметила.
"Я ненавижу?! " – в первый миг она готова была закричать. – "Это ты ненавидишь меня! С самого первого мига, когда мы встретились еще тогда, будучи детьми!
Потому что я не такая, как все! Потому что я… Я обращаю на себя внимание, а ты хочешь, чтобы все оно было приковано лишь к тебе одной!" – Если бы только ей хватило смелости произнести эти мысли вслух!
Раньше она так могла: не стесняясь, ничего не страшась, выпалить все – и даже не задуматься над тем, что будет потом, обидят ее слова кого-нибудь, разозлят, ударят сорвавшимся хлыстом по ней самой. А теперь…
"С тех пор, как драконий город остался позади… С тех самых пор, я больше думаю, чем говорю… И больше говорю, чем делаю", – с долей горечи промелькнуло у нее в голове. Это было… Тяжело и вообще как-то не правильно – знать, что ты даже живя, на самом деле не живешь вовсе, а… Мати не знала, как это назвать…
Словно видишь сон наяву, сон, в котором все происходит не на самом деле… И вообще, происходит ли, или просто случается?
– Странная она какая-то, – вновь донесся до нее приглушенный голос молодой караванщицы. – Не такая, как все.
– Только сейчас это заметила? – ее подруга вновь фыркнула – с долей пренебрежения.
– Ты посмотри на нее: как она одета!
– А что? Обычная одежда. Добротная, практичная…
– Вот именно – обычная! Ничего особенного! А ведь она – дочь хозяина каравана, да какого каравана! Я бы на ее месте… А как она себя ведет? Серенькая мышка, которая, в случае чего, спешит спрятаться в снежную норку.
– Ей много всего пришлось пережить…
– Нам тоже! Не забывай: мы дважды заглядывали в самые глаза смерти! А сколько раз стояли рядом с ней? И не упомнишь… Ей же дан такой шанс… Такой… А она им совсем не пользуется!
– А чего ты ждала? Что она станет смотреть на нас свысока, не удостаивая нас не то что разговором, но даже своим присутствием? Что будет постоянно с взрослыми, уча их жить? У спутника повелителя небес не могло быть такой дочери!
– Как ты думаешь… Он придет за ней?
– Кто?
– Бог солнца, конечно, кто же еще?
– Ну… Не знаю… Наверно… Помнишь, как Он тогда бросился ее защищать? И потом…
Помнишь, в легендах…
– Вот было бы здорово! – мечтательно вздохнула ее подруга. – Увидеть Его! А то в прошлый раз мы были глупыми детьми, и…
– Теперь мы выросли, но умнее не стали.
– Почему это? Стали. Во всяком случае, я. Я не собираюсь с ней ссориться, и вообще…
– Хочешь стать ее подругой? Чтобы она выделяла тебя среди нас? Чтобы она потом обратила на тебя Его внимание?
– Да. А что?
– Это неправильно!
– Почему?
– Когда имеешь дело с богами или теми, кто идет Их дорогой, нельзя играть. Правда все равно откроется. И тогда будет только хуже. Нужно быть искренней…
– Ага, как ты! И окончательно все испортить!
– Ничего я не порчу!
– О, конечно! А что ты тогда делаешь? Взрослые из кожи вон лезут, чтобы гостья чувствовала себя у нас как дома, а ты ведешь себя с ней так, словно она – посвященная Губителя! И главное все из-за чего? Потому что Киш обратил на нее внимание? И я захотела дружить не только с тобой, но и с ней?
– Инна…
– Что, Нани? Что? Скажи, если это не так, в чем тогда дело?
"Инна? Нани? – Мати в конец растерялась. Она уже забыла и думать о том, что подслушивать чужой разговор неправильно. Он так захватил ее, что она забыла обо всем остальном.
Девушка не ожидала такой искренности. Конечно, чужачки были уверены, что она спит, и потому говорили так открыто, и все же…
Особенно странными показались ей последние несколько слов. Она сперва даже подумала, что ошиблась, что неверно расслышала имена. Или в какой-то момент сбилась, перепутав такие похожие в шепоте голоса. Ее отношение к девушкам сразу изменилось.
"Хорошо, что я узнала все сейчас. Нет ничего противнее притворства. Когда в лицо-лучшая подруга, а за глаза… Лучше уж та, которая не скрывает своего отношения. Даже если это – презрение… А то… Обожглась бы сильнее чем в тот раз. Доверилась бы, рассказала что-нибудь… И мучилась бы до тех пор, пока меня б не нашли…" Мати не сомневалась, что это случится очень скоро, возможно даже, через – несколько мгновений. Отодвинется полог, в повозку вскочит Ашти, а потом донесется голос Шамаша: "Пора возвращаться домой, маленькая странница!" И, все же, в ее душе было некоторое сомнение. Ведь она была в чужом караване уже второй день, а за ней до сих пор не приходили. Ну ладно, какое-то время было нужно на то, чтобы обнаружить ее отсутствие в повозке невест. Еще время – чтобы понять, что она не сидит в пустой складской повозке, забившись в дальний угол с очередным старым свитком. Или не убежала в снега с снежной волчицей охотится. В общем, что ей действительно нужна помощь. Но…