Всех посетителей, прибывающих через рунический портал, встречал распорядитель предполагаемой Ксантии. Господин Ормузд Горран занимал этот пост с тех пор, как Министерство финансов Ханшеллы решило, что поток археологов, аэдов и просто любопытствующих туристов может неплохо пополнить бюджет.
Человеку непосвященному господин Горран показался бы лишь нелепым и неуклюжим толстяком, вечно занятым расселением посетителей и контролирующим неуклонное исполнение закона Ханшеллы о ведении археологических работ только ханшельскими рабочими за справедливую оплату их труда. Но господин Тарус прекрасно знал о том, что предполагаемая Ксантия уже давно не подчиняется ни законам Ханшеллы, ни предписаниям какого-либо другого мира одной из возможных вселенных. Истинным царем здесь был именно этот нелепый толстый человечек, неуклюже семенящий в сопровождении целой свиты секретарей к их компании и изображающий на безукоризненно выбритом и надушенном лице самую искреннюю радость гостеприимного хозяина. Как господин Горран всегда оказывался рядом с порталом именно в тот момент, когда кто-то прибывал, для Таруса всегда оставалось загадкой.
– Господин Силлагорон, как же мы вам рады! Как давно нашими скромными раскопками не интересовались действительно великие умы, сияющие, как лучи благодатного солнца на снежных вершинах Артейских гор! Могу я узнать, угодно ли вам нанять рабочих для археологических раскопок и на сколько ночей вы желаете оплатить номера в гостинице для вас и ваших спутников? Кстати, о спутниках…
– Это моя ученица Сафирет Шандэ. Прошу поселить ее в номер напротив моего. Она прибыла изучать материалы, посвященные Кханку. А это… – Тут Тарус замялся.
– А я секретарь господина Силлагорона, – ничуть не изменившись в лице, сообщил Мао.
– Но жить господин секретарь будет также в отдельном номере, – поспешил добавить Тарус, надеявшийся провести вечер не в обществе дознавателя. – Счет прошу выставить, как обычно, университету. Мы заселимся позже.
– Все формальности будут соблюдены, и, как всегда, я с удовольствием лично прослежу за вашим комфортом. Могу ли быть я чем-то еще полезен одному из величайших аэдов? – со стороны казалось, что господин Горран смотрит на собеседников, но в действительности он взглядом проконтролировал, чтобы секретари безошибочно записали как пожелания гостей, так и причитающуюся плату.
– Сафирет, ступайте в регистрационную, там вас направят в нужный сектор здешней библиотеки, не теряйте времени. – Хотя Мао молчал, Тарус понимал, что ученице не следует знать о делах Саргата больше, чем ей сообщит сам дознаватель. – А к вам, господин Горран, у меня немного неожиданная просьба… Мне в этот раз хотелось бы изучить архивные регистрационные книги.
Эта просьба настолько огорошила Горрана, что он на мгновение даже не смог скрыть удивления:
– Вам? Секретарские архивы?
– Видите ли… – Тарус придал себе заговорщицкий вид и понизил голос: – Господин Фельтауз некоторое время назад не очень корректно использовал мою идею, ну, вам должно быть это известно, история вызвала некоторый скандал в научном мире… Но данное обстоятельство позволило ему написать несколько недурных статей, повысивших рейтинг Кайримского университета. То есть он, ну как бы сказать… некоторым образом мой должник, и я хочу вернуть себе долг. А для этого… мне надо знать, чем он занимался, находясь в вашем гостеприимном городе… И я, понимая затруднительность вашего положения, готов отблагодарить вас лично как друг, как благодарный гость! – добавил Тарус поспешно, видя уже нескрываемое замешательство на лице Горрана.
– Дружеская уступка – это мой долг, конечно, – нерешительно протянул Ормузд. – Но я не уверен! Такого рода информация считается конфиденциальной! Иначе бы все нечистые на руку ученые – это я не про вас, а про всяких негодяев вроде Фельтауза, – шли бы по пятам честных людей и крали их идеи…
– Вы ведь знаете, что я честный человек, и можете быть уверены в моей благодарности и моем молчании! – как можно более твердым голосом продолжал убеждать собеседника Тарус, читая в его глазах борьбу жадности и страха наказания за нарушение важного правила. И, хвала Вальдерасу и Аверунне, кажется, жадность все же побеждала…