информацию. Я продолжаю листать страницы, мои глаза на файлах, но уши прислушиваются к
двери. Спеши. Спеши. Больше не будет шанса.
Я забываю обо всем и убираю файл в ящик, когда вижу страницу с кодом от сейфа
оружейного хранилища. Это указание Президента Латтимера. 21-13-6-18-57. Тот же код, как для
наружной двери и кабинета. И внизу пометка. «Последняя цифра увеличивается на 21 за три
месяца до Нового года». Памятка от 1 января этого года. Сейчас начало августа. Так 78. 21-13-6-
18-78. Я закрываю глаза и запоминаю цифры. Меня затошнило. Я прижимаюсь лбом к столу и
закрываю рот ладонью. Это я? Девушка, которая будет делать все для своей семьи? Девушка,
которая принесла себя в жертву невинному парню, чтобы доказать, что она не рохля? Я не знаю. Я
больше ничего не знаю.
Я слышу шум в коридоре, звук шагов. Я засунула файл обратно в ящик и закрываю его. Я
выключаю лампу и крадусь к двери в темноте. Я не слышу ничего, но нет шансов, что там никого
нет.
Я делаю глубокий вдох, открываю дверь и выхожу. И утыкаюсь прямо в грудь человека.
— Айви?
Я смотрю на лицо моего отца и выдыхаю. Он закрывает за мной дверь, затем кладет руки
на мои плечи.
— Я узнала код, папа, — я шепчу.
Его глаза светятся. Он обнимает меня, и я обнимаю его в ответ. В коридор заходит Бишоп и
улыбается, когда видит меня. Я закрываю глаза, в потом открываю их, и смотрю на Бишопа сквозь
пелену слез. Я вспоминаю его глубокий смех и его сильные руки. Парень, который мечтает об
океане и кормит людей за забором. Что делать мне?
21-13-6-18-78. Я поворачиваю голову и шепчу код отцу на ухо, пока Бишоп направляется к
нам. Я шепчу код, но меняю местами две последние цифры. Прости, папа.
Глава 21
Я тихая по дороге домой. Я держу руку Бишопа и пытаюсь понять, что он говорит мне. В
объятиях отца я стояла перед выбором. И я выбрала Бишопа, а не свою семью.
— Я разговаривал с руководителем Свадебного Комитета, — говорит Бишоп. — Он сказал
мне, что Дилан и Мередит снова внесут свои имена в следующем году.
— Отлично, — бормочу я. — Теперь Дилан превратит жизнь другой девушки в ад.
Бишоп сжимает мою руку.
— Я так не думаю. Я намекнул ему, что ему не стоит искать жену.
Я облегченно вздохнула.
— Я не могу поверить, что Мередит хочет пройти через это снова. Но я думаю, это ее
выбор.
— Это так, — говорит Бишоп. — Может быть, ей повезет.
— Хуже не бывает, — говорю я, и Бишоп улыбается.
Я подворачиваю ногу, и он поддерживает меня, чтобы я не упала.
— Осторожно, — он смотрит вниз на мои ноги. — Почему бы тебе не снять их?
Его слова возвращают меня обратно в тот день, когда мы встретились, когда мы
поженились, он сказал то же самое о моих высоких каблуках. Мы прошли долгий путь с тех пор.
Я держусь за него, пока снимаю свою обувь. На этот раз он забирает их у меня, перекинув лямки
через пальцы.
— Что? — спрашиваю я, когда он улыбается.
— Сейчас ты выглядишь красивее, чем перед вечеринкой. Мне нравятся твои босые ноги.
И твои распущенные волосы.
Даже с хаосом в моей голове, я улыбаюсь ему.
— Я рада, что ты увиделась со своим отцом, — говорит он, когда мы продолжаем путь.
Я смотрю на него, обдумывая, что сказать.
— Было приятно увидеть его. Я не разговаривала с ним с того дня, как я узнала о моей
матери.
— Ты все еще злишься на него?
— Да, — я не думаю, что я когда-нибудь полностью прощу отца за то, что он не сказал мне
правду о смерти моей матери. Потому что эта ложь была катализатором для многих из моих
решений. Я могла бы выбрать другой путь, если бы я знала правду с самого начала.
— Я понимаю, что ты хочешь держаться от него подальше, — говорит Бишоп. — Но я не
хочу быть одной из причин.
— О чем ты говоришь?
Палец Бишопа скользит по моей руке.
— Я знаю, что наши отцы не всегда ладили. Я не хочу, что-то, что ты вышла за меня, вбило
клин между нашими семьями.
— Этого не будет, — это уже случилось.
Я оставляю обувь на крыльце.
— Я хорошо провела время сегодня вечером, — говорю я и заставляю себя улыбнуться. Я
предала свою семью. Я решила, что жизнь Бишопа дороже. У меня больше нет пути назад.
Сказка закончилась, когда платье превращается в мятую кучу в углу спальни. Я забираюсь
на кровать в майке и нижнем белье и слушаю, как Бишоп чистит зубы. Я уже выучила его
распорядок дня.
— Бишоп? — зову его я, когда его тень проходит мимо двери спальни.
— Да?
Он заглядывает в комнату. Я знаю, чего я хочу, но я не знаю точно, как я должна сказать об
этом. Вместо этого я отодвигаюсь, освобождая место на кровати, чувствуя бешеное сердцебиение.
Бишоп смотрит на мое лицо.
— Я не думаю, что я готова…к сексу, — хрипло говорю я. — Но я больше не хочу спать в
этой кровати в одиночку, — говорю я ему.
— Айви, — он нервничает, и это немного успокаивает меня.
— Я хочу, чтобы ты спал рядом со мной, — говорю я.
Ему понадобилось четыре шага, чтобы добраться до кровати. На нем только шорты. Может
быть, я должна была предложить это, когда он был полностью одет. Кого ты обманываешь, Айви?
Мои руки чешутся, я хочу дотронуться до его тела.
— Ты уверена? — спрашивает он меня.
— Да.
Он ложится рядом со мной и зеркалит мою позицию. Он лег на бок, одну руку положил под
подушку, а ноги согнул в коленях. Наши ноги такие длинные, что наши колени ударяются. Он
кладет свободную руку на мою талию, а потом проводит ею до моей выступающей тазовой кости.
Я двигаюсь ближе. Его глаза блестят в темноте, его волосы, взъерошены. Я двигаюсь еще
ближе, пока мое тело не прижимается к его. Я обнимаю его за шею и чувствую возбуждение во
всем теле.
Мы целуемся, пока я не пьянею от этого. Его руки сжимают полы моей майки и тянут ее
вверх. Неважно, что я сказала, что я не готова, я не хочу, чтобы он останавливался.
— Айви, — шепчет Бишоп мне в губы. — Есть тонкая грань между самоконтролем и
мазохизмом, и сейчас мы как раз у этой грани, — он шутит, но его голос хриплый.
Я слегка дергаю его за волосы.
— Нахождение со мной в одной постели — это пытка? — я хихикаю.
— Когда мы оба полуголые — да.
Я глажу его по голой груди.
— Перестань, — стонет он, поймав мою руку, когда она переходит на его живот. — Теперь
ты мучаешь меня.
Я не думала, что прикосновения так сильно влияют на него. Но потом я представляю, что
он трогает мою голую грудь таким же образом, и тепло наполняет мой живот, заставляя мою
голову кружиться.
— Извини, — шепчу я.
— Все нормально, — говорит он, наклоняя голову вниз, чтобы посмотреть на меня.
Я опираюсь на локти и еще раз целую его. Я поворачиваюсь к нему спиной, тяну его руку
на свою талию и сжимаю ее своими ладонями.
— Почему ты не перестал пытаться заслужить мою любовь? — спрашиваю я.
— Что ты имеешь в виду? — его дыхание щекочет волоски на моей шее.
— В тот вечер мы играли в правду или действие. Ты сказал, что ты перестал пытаться
заработать любовь своей матери, — я делаю паузу. — Почему ты не перестал пытаться со мной?
— Ты знаешь почему, — говорит он тихо. Я закрываю глаза. Я знаю, почему, но я не
уверена, что хочу услышать это. — Потому что я люблю тебя, Айви, — шепчет он. — И я не хотел
сдаваться, — он целует меня в макушку.
Я дрожу и стараюсь не заплакать. Я беру его ладонь, целую ее, а затем прижимаю ее к
своей груди, туда, где сердце.
Глава 22
Мы засыпаем именно так. Его губы на моей голове. Мое сердце под его ладонью.