Ноты: шоколад, пачули, мех, темный ром, зеленые ноты, пряные травы, ликер, сливки, текила.
Odoratika The Dark River Темная река
Монах воскурил благовония в чаше.
– Дыши лбом, – сказал он и оставил меня.
Я лихорадочно думал, как в минимальный срок научиться дышать лбом, иначе деньги за сеанс пропали даром. Я морщил лоб, напрягал все найденные там мышцы, задерживал «неправильное» дыхание ртом и носом, но чувствовал, что терплю неудачу. С другой стороны, подумал я, посижу в тишине, отдохну от суеты, повдыхаю целебный дымок, наверняка же целебный. Я сделал несколько глубоких вдохов, расслабился и провалился.
Первые несколько секунд я боялся пошевелиться, потом глаза привыкли к темноте, я осмотрелся и понял, что нахожусь в старом коллекторе слива дождевой воды. Пахло сыростью, круглые своды мощеные тесаным камнем поросли толстым слоем мха и странными водорослями. Я пытался разглядеть отверстие, в которое рухнул, но сверху находился темный провал. Провал был достаточно высоко. Я потрогал своды, они оказались скользкими. Выбраться обратно не получится. Под ногами текла темная вода. Воды было по щиколотку. Я похлюпал по ней ногами в белых носках. Просить клиента снимать обувь перед «священной трапезой духа» – это конечно хорошо, но еще лучше отремонтировать пол, чтобы клиенты не проваливались. На удивление вода не промочила ноги или была такой же температуры что и тело, поэтому не доставляла неудобств. Я выбрал сторону и пошел. Город у нас большой, но сточная сеть, пусть даже и старая, должна иметь люки, чтобы подняться или спуститься в нее через определенные промежутки. Я шел по туннелю, вода внизу издавала звук похожий на зависшую во времени бесконечно тянущуюся ноту горлового пения. Откуда-то поступал свет. Источник его был неизвестен, но свет был мягким, приглушенным, равномерным, что помогало идти с большим комфортом. Я размеренно дышал, чтобы не устать раньше времени, и ловил себя на мысли, что продолжаю чувствовать запах благовоний, он приобрел более легкий и прохладный мотив, что напомнило мне ингаляции в старом советском санатории, куда мы регулярно ездили всей семьей. Я вспомнил отца.
– Папа, папа ты так торопился жить, тебе всегда чего-то не хватало, – сказал я вслух, но не услышал собственного голоса.
Стены, наверно гасят звук, подумалось мне, умели же строить, и воды поэтому не слышно. Я посмотрел вниз и обнаружил, что иду уже по колено в темном потоке. Так я шел, судя по ощущениям, пару часов. Иногда говорил сам с собой вслух и наслаждался тем, что звук голоса отсутствует, а мысли исходят из меня наружу. Уровень воды дошел до пояса, но идти стало легче. Я наслаждался прогулкой, говорил неумолкая, иногда вспоминая, что хорошо бы порой смотреть по сторонам и не пропустить люк наверх. Когда уровень воды поднялся еще, я поплыл, размеренно гребя руками. Говорить уже не хотелось, требовалась тишина. Мне казалось, что сверху светят звезды, по бокам вместо каменных сводов темные, поросшие камышом берега.
Река расширялась. Я плыл на спине, смотря в ночное небо. Моя голова обо что-то ударилась. Это оказалось лодкой. Сверху на меня смотрел Высоченный Тонкий, как струна, Паромщик. Он всмотрелся в мое лицо, расхохотался и с размаху ударил меня веслом. Я погрузился в воду.
– Рано, рано, рано… – вибрировала во всем моем теле.
Я очнулся на веселеньком оранжевом коврике. Рядом догорала курительница с травами. Я ощупал пол руками и не нашел дыры, в которую провалился. Встал, посмотрел на свои белые сухие носки, вышел в холл и встретился взглядом с монахом.
– С возвращением, – сказал он и поклонился.
Я обулся, подумал принято-ли оставлять чаевые, но мой взгляд упал на рекламный проспект «Рай на час», я прихватил его, в очередной раз, пообещав себе, что больше никаких колдунов, монахов, гадалок и прочего.