— Ну, когда ты сделаешь своего отца дедом?
— Мы и трех месяцев не женаты,
— Иккинг цедит сквозь зубы.
Мужчина смеется.
— Если я правильно помню, когда мне было восемнадцать лет, трех месяцев было достаточно, — я слышу смех Президента.
— Верно, Господин Президент?
— Я уверен, что они работают над этим, — говорит президент Стоик.
Я слышу хлопающий звук, как будто кто-то ударил кого-то по спине. Я надеюсь, что ударили не Иккинга: он ненавидит это.
Входная дверь закрывается. Они уже уехали? Я двигаюсь вперед, и снова слышу президента Хеддока.
— Майк прав, — говорит он. Их голоса отходят от меня. — Твоя мама хочет внуков.
Пауза. Они остановились, я думаю.
— Ей всего шестнадцать, — говорит Иккинг. Кажется, он сердится.
— В этом и весь смысл. Чем моложе родители, тем лучше результат. Ты это знаешь. Мне и твоей маме было по семнадцать, когда родился ты, — я почти слышу его улыбку. — И ты идеален.
Иккинг вздыхает.
— Я не идеален, папа.
Президент Стоик хмыкает.
— Но я могу на тебя рассчитывать.
Я знаю, что Иккинг страдает под тяжестью ожиданий своего отца, так же как я с моим отцом. Его отец считает, что он идеален. Мой отец считает, что я плохая. Иккингу постоянно приходится жить в каком-то невозможном идеале. Мне приходится постоянно доказывать, что я могу быть больше, чем разочарованием. Он так же устал, как и я?
Президент Хеддок понижает голос, и я подхожу ближе к двери.
— Вы пытаетесь, не так ли? Все хорошо в этом плане? — он звучит немного смущенно, и я улыбаюсь, но меня это бесит. Я хочу выйти и сказать ему, что это не его собачье дело.
— Все хорошо, — устало говорит Иккинг. — Но, возможно, мы не готовы к детям, — я слышу, что входная дверь открылась. — Мы с Астрид говорили об этом. Я прислушиваюсь к ней.
— Ну, конечно, — я думаю, что Президент Хеддок закатил глаза.
— Кроме того, — продолжает Иккинг.
— Время еще есть.
— Меньше, чем ты думаешь, — Голос президента печален.
-Всегда меньше времени, чем ты думаешь, Иккинг. Так что не теряй его.
Дверь закрывается, и шаги двигаются в мою сторону. Я прижимаюсь к стене, но шаги проходят мимо, и я слышу еще один стук двери.Он вернулся в свой кабинет. Я выскользнула из
библиотеки в холл и бегу ко входной двери, прежде чем кто-нибудь появится.
Я бегу домой, чувствуя в венах адреналин. Я, наверное, смогла бы придумать оправдание, если бы меня поймали в доме Президента, но я все еще боюсь его.
В доме тихо, когда я возвращаюсь домой, и я думаю, что Иккинг ушел по своим делам. Но слабый плеск воды со двора вытягивает меня на веранду. Иккинг стоит на коленях в траве и
стирает белье. Он снова влил много мыла, и пена переливается через бортики ванной, превращая
газон в заснеженное поле. Я наблюдала за ним несколько мгновений, а затем вышла на заднее крыльцо. Сегодня прекрасный день, не такой жаркий, как обычно. В такие дни трудно поверить, что мы почти разрушили мир не так давно.
— Ты много работаешь.
Он поднимает голову, продолжая работать руками. На его лице улыбка, а его щеки немного покраснели. Я даю ему застенчивую улыбку и не понимаю, почему так нервничаю. Все выглядит
иначе после того, как мы поцеловались. Теперь я знаю, какой он на вкус. Мы больше, чем просто соседи теперь. Больше, чем просто друзья.
— Ты рано, — говорит он.
— Сегодня был суд, и Хеддер отпустила меня пораньше.
Он улыбается мне.
— Ну, давай, проведи свободное время с пользой.
Я снимаю туфли.
— Ты прополоскал белье?
— Да. Нужно просто повесить его, — он держит в руке мой лифчик, и я вырываю его из его рук, а мои щеки порозовели.
— Я пока постираю простыни, — говорит он со смешком.
— Хорошая идея, — я закатываю глаза.
Иккинг выжимает последнюю простынь, когда я подхожу к нему с прищепками. Мы развешиваем белье, стоя друг напротив друга. Когда я разглаживаю простынь, я поднимаю голову и смотрю Иккингу в глаза.
— Иди сюда, — говорит он, и напряжение в его голосе удивляет меня. Он смотрит на меня, затаив дыхание.
Я протягиваю руку, он сжимает ее и тянет меня к себе. Я сразу обнимаю его за шею и поднимаю на цыпочки. Поворот головы — и его губы на моих.
Мое тело дрожит как струна, когда Иккинг прижимает меня к себе. Он резко переходит к моей шее, и я выдыхаю. Он ловит мой выдох, снова впиваясь в мои губы. Мне казалось, что поцелуй днем будет немного менее напряженным, но это не так. Во мне снова пожар, и я думаю, это потому, что мы постепенно узнаем друг друга.
Когда он отстраняется, я открываю глаза и смотрю на Иккинг гладит меня по скуле большим пальцем и улыбается.
— Как насчет этой юбки? — шепчет он. — И твоего топа? Может быть, мы должны и их постирать? Пока есть вода, — он опускает руки с моей спины на мои бедра.
Я хихикаю и упираюсь лбом в его грудь. Он дышит в мои волосы, и я понимаю, что я счастлива, и он, кажется тоже. Так мы и стоим. Мальчик и девочка в объятиях друг друга между простыней.
========== Глава 20. ==========
Он начал мне сниться. Но это не хорошие сны, где мы целуемся или смеемся. Сны, в которых я пронзаю его грудь ножом или пускаю в его голову пулю. Все возможные вариации этого ужаса. Я просыпаюсь с мокрыми щеками и колотящимся сердцем. В такие моменты, я прислушиваюсь к его дыханию за стеной и понимаю, что не смогу убить его. Я скорее умру сама, чем убью его. Но я не знаю, как его спасти.
Потребовалось не менее десятка примерок, Валка дышала мне в шею, но мое платье на день рождения президента, наконец, готово. Я нервничаю из-за вечеринки по целому
ряду причин. Платье — лишь малая часть моего беспокойства. Я знаю, я буду там в роли невестки президента, все будут смотреть, что я делаю и как я общаюсь с Иккингом. И мой отец с Кэтрин тоже там будут. Все ждут, чтобы я оступилась. Хотя мы не общались с той ночи, когда я узнала о самоубийстве матери, им все еще нужен код от оружейного хранилища. До окончания срока осталось несколько недель. И шумная вечеринка в доме президента — это, наверное, мой лучший шанс найти ее.
В день вечеринки теплая, но дождливая погода. Я знаю, что вечеринка должна пройти на задней террасе в доме Президента, но я не представляю, как это будет с такой погодой. Наверное, ничего не поменяется. Валка не захочет — она тот тип женщин, которые ожидают, что все произойдет так, как они хотят, поэтому я не удивилась, когда ушли грозовые тучи и появилось солнце во второй половине дня. Наверное, она умеет управлять погодой.
Иккинг исчезает из дома после обеда и почти сразу после этого, приходит женщина, которую я никогда не встречала, чтобы помочь мне одеться и сделать мне прическу. Я бы поспорила, но не стала. Я хочу выглядеть красиво, но я бы никогда не сказала это вслух.
Женщина, не дает мне смотреть на себя, пока она не закончит. Но она прислушивается ко мне, когда я говорю, что я не хочу, чтобы все мои волосы были наверху. Или, по крайней мере, она прислушалась к тому, что сказала ей Валка.
Платье — произведение искусства, и я не уверена, что подхожу ему. Но когда я надеваю его, девушка хлопает в ладоши и улыбается.
— Замечательно, — говорит она.
Она разворачивает меня к зеркалу и делает шаг назад. Я боялась, что не узнаю себя, но все хорошо. Это я. Просто более элегантный вариант. Мои волосы блестят и волнами спадают мне на
плечи и спину. Но мое внимание захватывает платье. Оно облегает мое тело больше, чем я думала, но оно не обтягивает меня, об бедра и до колена спадает юбка. Мое правое плечо голое, а левое покрыто сиреневой тканью. Я никогда не была в платье, которое было сделано специально для меня. Это платье заставляет меня радоваться тому, что я высокая, на этот раз мне не стыдно за мой рост. Сегодня я вижу красивую девушку в зеркале и надеюсь, что Иккинг тоже ее увидит.
Я даже не заметила, как девушка покинула комнату, пока я не слышу ее голос из передней части дома и глубокий голос Иккинга в ответ. Я отворачиваюсь от зеркала, не зная, что делать.