— Кто ты? — напряжённо повторил Финн. — И от кого пришёл? — Отдать приказ грохнуть стрёмного типа на месте он не мог: ну как, тот явился от синдика Энцо?
— Меня зовут Инокаан Друд, — спокойно сообщил Друд, как будто это всё объясняло.
— Да ну? — хмыкнул Финн, пытаясь выглядеть уверенно. — И как тебя называть? «Инок», или «Кан»? — Бандиты осторожно гоготнули.
— Да хоть волшебной принцессой зови, — так же спокойно бросил Друд. — Меня по-всякому обзывали, да только все, кто обзывал — либо на болоте, либо на том свете.
— Э! — удивлённо и сердито встрял Большой Додо. — Чё ты дерзкий такой, а? Ты с Финном гутаришь, козёл! — Набычившись, он шагнул к Друду. Тот даже головы не повернул.
— Капоре, — процедил он, — твои люди тут плохо убирают. Кто-то такую здоровенную навозную кучу навалил, и шляпой сверху накрыл — а она теперь воняет без спросу!
Последовала секунда тишины. А потом Додо взревел, как джумм, и замахнулся молотом.
Но за миг до того, как он обрушил удар, Друд вскинул руку и щёлкнул пальцами. Древко кувалды в руках громилы вспыхнуло золотым светом, рассыпалось в пыль — а железное би́ло молота грохнулось на макушку Додо, вмяв котелок внутрь. Лицо у гиганта сразу сделалось глупое и пустое, он покачнулся и повалился на пол, раскинув ручищи.
— Стоять! — выкрикнул Финн, не сразу совладав с голосом: все бандиты уже наставили стволы на Друда. Разум капоре мигом сопоставил факты. Хронист, да еще такой борзый… — Не стрелять, — хрипло повторил он. Если это впрямь «паук», то есть Часовой, простая пуля его вообще не возьмёт. Ох, змейская гидра!
Друд обернулся к главарю, даже не взглянув на бездыханного Додо.
— Что тебе нужно? — выдавил Финн. Хуже участи, чем привлечь «пауков», нельзя было и пожелать. Это не прикормленные полицы, это сразу бери и вешайся. Даже синдик Энцо не спасёт, первым от тебя отречётся.
— Всего лишь информация. Дашь мне один ответ — и я сразу уйду. — При этих словах девица отчаянно замычала, задёргалась так, что стул запрыгал на месте. Друд покосился на неё, и этого момента Финну хватило, чтобы взглянуть через его плечо. За спиной у Часового на галерею под потолком вышли двое бандитов с карабинами.
— Слушаю.
— Это я тебя слушаю. Сегодня ты спалил мюзик-холл «Чёрное Сердце». Мне нет до этого дела, но в клубе ты говорил с двумя мальчишками. Где они, и что с ними сейчас?
У Финна внутри всё перевернулось. Змеева кровь! Знал ведь, что будут проблемы, но чтоб такие… Да что ж это были за сопляки, что по их следам пустили «паука»?!
— Допустим, да, — выбирая слова, согласился капоре. — А зачем тебе…
— Ты не понял. Вопросы задаю я. Просто скажи мне: они у тебя? Если так, отдай их мне, и я больше тебя не потревожу.
Мозг Финна поспешно защёлкал колёсиками. Уйдёт он, как же. В то, что «паук» закроет глаза на все его делишки, капоре не верил. Раз уж он приполз в их логово — конец всему, значит, отныне он на прицеле у Часовых.
А если даже этот Друд и честен, что толку? Стоит ему узнать, что стало с сопляками… Не помилует. Небось, эти двое — щенки какой-то важной шишки. А-а, надо же было так нарваться!
Нет, понял Финн. «Паук» не должен ничего узнать. И выйти отсюда тоже не должен. Это единственный шанс: а потом — хватать весь общак, бросить остальных, и бежать. Осядет где-нибудь на востоке или на островах, зароется в землю так, что ни «пауки», ни Энцо не найдут!
Финн взглянул на винную бутылку, стоящую на углу стола. Парни на галерее уже прицелились в затылок Друду.
— Ну? Я жду.
— Так. Погоди, мастер, — Финн примирительно улыбнулся. — Как-то мы нехорошо начали. Я всё скажу, но давай по-людски, — он потянулся к бутылке. — Сядем, выпьем хорошего, красного… — капоре возвысил голос, — вина!
Пальцы его сомкнулись на бутылке.
Всё дальнейшее заняло секунды.
***
Друд по праву считался среди Часовых ветераном. О нём говорили с почтением — как же, один из учеников самого Старого Пса, покойной легенды сыска! И за долгую карьеру он научился понимать людей, порою даже лучше, чем они сами себя.
Нет, Часовые не умеют читать мысли. Да и зачем, когда лицо, взгляд и жесты сами расскажут всё? За считанные минуты беседы он прочёл мелкую душонку Пижона, как ярлык на бутылке: страх, эгоизм, дешёвая бравада. Крыса, опасная и подлая.
Друд сразу почуял, что капоре готовит пакость. И когда Финн выкрикнул слова про вино — явный условный знак — Часовой глубоко вдохнул… И вошёл в растянутое время.
Голос главаря мигом загустел в низкий гул. Всё вокруг померкло, и сумрак налился красноватым оттенком. Финн ещё кривил губы, а Друд уже отпрянул в сторону, расталкивая телом вязкий воздух, и обернулся. Так и есть, двое ублюдков на галерее выстрелили ему в спину, и пули уже буровили воздух. Но там, куда они стремились, его уже не было.
Друд мог просто скользнуть за спину Финну и взять его за глотку, но окинул ангар взором — и заметил ещё одного бандита с пистолетом. Этот придурок пальнул от неожиданности, и пуля быстро ползла от ствола по воздуху в сторону привязанной девушки. Змей!
Часовой рванулся вперёд, прорывая густой воздух. В несколько шагов он обогнал пулю, очутившись рядом с одним из застывших тик-такеров, и коснулся его плеча. Золотые искорки окутали фигуру бандита, и тот вдруг ожил, недоумённо завертел головой… И тут же Друд схватил его за шиворот.
«Выдернуть» предмет или человека за собой в растянутое время умеют лишь лучшие хронисты. А Друд был лучшим.
— Э, ты чё… — Но Часовой с силой толкнул бандита. Стоило ему отпустить тик-такера — и тот снова замер, «завяз» в пространстве, медленно-медленно заваливаясь вперёд. Уже чувствуя, как жжёт лёгкие, Друд с силой выдохнул и вышел из растянутого времени.
Всё вокруг ожило. Тик-такер мешком свалился на пол, в падении поймав пулю, что чуть не настигла девчонку. Друд, не медля, вскинул руки. Огромный кусок галереи под ногами двоих стрелков вспыхнул золотым свечением — и со скрежетом проломился. Бандиты с воплями рухнули вниз, вместе с обломками ржавого железа и рыжей трухой.
Вихрь золотого света, «вытянутого» из металла, пронёсся по ангару, и без остатка втянулся в Часы на запястье Друда. Тик-такеры даже не успели навести оружие на цель: Друд прянул вперёд, размазавшись в движении, и пронёсся меж них. И тут же ещё двое бандитов повалились на пол, сражённые ударом под дых и в висок.
Находиться в растянутом времени можно лишь, пока хватает вдоха: в нём нельзя дышать. И ударить кого-то во время «ускорения» тоже не выйдет — покалечишься сам. Нужно либо вернуться в нормальное время, либо «увлечь» врага за собой в растянутое. Вот почему Темпоральная Фуга, искусство боя хронистов, учит тактике «рывков» и действий на опережение.
И Друд прекрасно владел ей. Враги не могли успеть за ним. Вдох! — Часовой очутился возле громилы с винтовкой — выдох! — вернулся в обычное время, и врезал тому ногой под колено. Вдох! — пока тот заваливался, Друд метнулся к двоим другим, отвёл руки назад и сжал в кулаки… Выдох! — врезал обоим в физиономии.
Друд превратился в вихрь, мечущийся среди бандитов и и сеющий удары. То один, то другой тик-такеры валились на пол. Бросок-удар-бросок, и каждый рывок просчитан за отмеренные секунды, чтобы не налететь на бегу ни на кого — все кости себе переломаешь! Вот один из бандитов с пистолетом в руке медленно поворачивается, пистолет вздрагивает, выплёвывая ленивые пули. Друд на выдохе подбил его руку, последний выстрел ушёл вверх — и ещё один громила на галерее охнул, выронил винтовку и повис на перилах.
Всё закончилось быстро. Больше дюжины тел усеяли пол: одни скулили и стонали сквозь зубы, другие были неподвижны. Последние оставшиеся на ногах бандиты в шоке уставились на одинокую фигуру посреди побоища. Друд перевёл дух.
— Ну, кто следующий? — усмехнулся он.
Желающих не нашлось. Бросая оружие, тик-такеры ломанулись к выходу.
Часовой оглядел «поле битвы», усеянное тростями, пистолетами и слетевшими шляпами. Финна нигде не было — видно, удрал, сукин сын!
Переступая через тела, Друд подошёл к привязанной девушке. Освободил её от кляпа — и она тотчас завизжала, как резаная.