Тогда один мудрый священник, которого звали декан Морю, сказал нам, что у него в приходе при всех бедствиях из-за засухи или обильных дождей Господь и Богоматерь всегда помогали, едва только он устраивал три процессии в течение трех суббот.
Была суббота; мы прошли процессией вокруг двух корабельных мачт; себя я велел отнести туда на руках, поскольку был тяжело болен. С тех пор мы не видели горы и на третью субботу подошли к Кипру[149].
Когда мы прибыли на Кипр, король был уже там[150], и мы нашли великое изобилие сделанных для короля запасов: а именно вина, денег и хлеба; запасы королевского вина были таковы, что люди сложили на ровном месте на берегу моря огромные горы бочек с вином, купленных ими за два года до приезда короля; и они их поставили одну на другую так, что видя их перед собой, казалось, что это амбары[151].
Что до пшеницы и ячменя, то их насыпали в поле грудами; и при виде их казалось, что это холмы, ибо от дождя, долгое время поливавшего зерно, оно проросло сверху так, что видна была только зеленая трава. Когда же его собрались везти в Египет[152], то сняли верхнюю корку с зеленой травой и нашли пшеницу и ячмень такими же свежими, как если бы их недавно обмолотили.
Король с великой охотой отправился бы, не останавливаясь, вперед в Египет, если бы (как я от него слыхал в Сирии) не его бароны, которые посоветовали ему дождаться своих людей, которые не все еще съехались[153].
В то время, когда король находился на Кипре, великий король татар направил к нему своих послов с множеством добрых и учтивых слов. Среди прочего он сообщил ему, что готов помочь завоевать Святую землю и освободить Иерусалим от рук сарацин.
Король принял его послов очень благосклонно и отправил к нему своих, которые лишь через два года возвратились к нему. Со своими послами король отправил татарскому королю шатер, изготовленный в виде часовни, который стоил очень дорого, так как сделан был из добротной алой ткани. И король, дабы убедиться, сможет ли он обратить татар в нашу веру, повелел изобразить в шатре Благовещение Богоматери и все остальные положения веры. И все это он им послал с двумя братьями- проповедниками, знавшими сарацинский язык, чтобы показать им и наставить, во что они должны верить.
Эти двое братьев вернулись к королю, когда его братья возвратились во Францию; и они отыскали короля, уехавшего из Акры, где он расстался с братьями, в Цезарее, которую он укреплял; а с сарацинами у него не было ни мира, ни перемирия. Как были татарами встречены посланники французского короля, я вам позднее расскажу так, как они сами рассказали королю; и в том, что они королю сообщили, вы сможете услышать много чудесного, но сейчас я об этом говорить не хочу, так как мне пришлось бы прервать начатое мною повествование.
Я не имевший и тысячи ливров дохода с земли, взял с собой, отправляясь за море, девять рыцарей и двух рыцарей, носящих знамя; и когда я прибыл на Кипр, случилось так, что после уплаты за корабль у меня осталось только двести сорок турских ливров, отчего кое-кто из моих рыцарей передал мне, что если я не расплачусь с ними, они от меня уйдут[154]; и Господь, который никогда не оставлял меня, помог мне таким образом, что король, находившийся в Никосии[155], послал за мной и оставил при себе и пожаловал мне восемьсот ливров; и тогда у меня стало денег больше, чем мне было нужно[156].
В то время, как мы находились на Кипре, императрица Константинополя дала мне знать, что она прибыла в Вафф, кипрский городок[157], дабы я и монсеньор Эрар де Бриенн приехали к ней[158]. Когда мы туда прибыли, то узнали, что сильный ветер порвал якорные канаты ее корабля и отнес судно к Акре; и от всей ее поклажи остался только плащ, что был на ней и обеденное сюрко. Мы привезли ее в Лимасол, где король, королева и все бароны приняли ее с великими почестями.
На следующий день я послал ей сукна, чтобы сшить одежду и меховой плащ; и отослал ей дорогую ткань и шелк, чтобы подбить платье. Монсеньор Филипп де Нантей, добрый рыцарь, который был приближенным короля, встретил моего оруженосца, направляющегося к императрице. Когда достойный человек узнал об этом, он пришел к королю и сказал ему, что великий стыд охватил его и других баронов из-за одежды, посланной мною императрице, в то время, как они не догадались об этом раньше.
149
Кипр в описываемое время был христианским королевством, которым правила династия Лузиньянов.
150
Людовик IX отплыл из Эг-Морта 25 августа 1248 г. вместе со своей женой Маргаритой Прованской, папским легатом Эдом де Шатору, братьями Робером д'Артуа и Карлом Анжуйским. В ночь с 17 на 18 сентября он причалил в гавани города Лимасол.
151
Началу Седьмого крестового похода предшествовала серьезная организационная подготовка. Людовик IX распорядился произвести огромные закупки продовольствия и перевезти его на Кипр в начале 1246 г. Император Фридрих II специально допустил закупщиков короля на рынки Италии и Сицилии. До сих пор спорной остается точная сумма затрат короля на крестовый поход: обычно называют цифру в 1 537 540 турских ливров (правда, большинство исследователей признает её сильно завышенной). Король не стал прибегать к «помощи» (
152
Египет был выбран целью Седьмого крестового похода: именно египетский султан аль-Салих Аййуб овладел Иерусалимом в 1244 г. после битвы при Форбии.
153
По-видимому, Кипр изначально был выбран в качестве сборного пункта крестоносной армии: он был удобным стратегическим плацдармом для крестоносцев, поскольку находился поблизости от Святой земли, Палестины и Латинской империи Константинополя. Оттуда армия Людовика IX могла быстро высадиться в любом пункте, выбранном для нападения, в зависимости от задач военного и политического характера.
154
Поскольку крестовый поход был делом добровольным, сеньоры, давшие крестовый обет, были не вправе требовать от вассалов бесплатной помощи. Кроме того, в XIII в. усиливается тенденция платной службы: официально вассал мог служить своему сеньору бесплатно сорок дней, остальное же время мог воевать за деньги. И король, и бароны, отправлявшиеся в крестовый поход, должны были нанимать и отчасти содержать за свои средства рыцарей, оруженосцев, арбалетчиков, пехотинцев. Их жалованье и содержание обходились недешево: например, Людовик платил своим рыцарям 160 турских ливров в год, арбалетчикам — 80 ливров. Кроме того, королю, возглавившему крестоносное воинство, иногда приходилось помогать баронам, согласившимся отправиться вместе с ним: известно, что перед экспедицией королева Бланка дала графу Раймунду Тулузскому 20 000 ливров взаймы.
155
Основная часть армии крестоносцев встала лагерем в деревушке Каmevoriak под Лимасолом, а её предводители разместились в столице Кипрского королевства Никосии, находившейся в центре острова.
156
Множество простых рыцарей и мелких сеньоров израсходовали большую часть своих средств на подготовку к крестовому походу. Кроме того, затянувшееся пребывание на Кипре способствовало росту цен на продовольствие: в результате королю пришлось на протяжении всего похода финансово поддерживать крестоносцев, давая им взаймы и беря на жалованье, чтобы избежать уменьшения численности армии.
158
Мария, дочь Жана де Бриенна, короля Иерусалимского (1210–1225), затем правителя Латинской империи Константинопольского (1229–1237), вышла замуж за Бодуэна де Куртене, ставшего императором Константинопольским после смерти своего тестя; Латинская империя Константинополя едва держалась под натиском византийцев из Никеи и болгар и Мария старалась раздобыть денег и воинов. Жуанвиль и Эрар де Бриенн были ее родственниками.