Говорят, что этот мудрый человек, поучавший короля, нашел пристанище в Марселе, где Господь наш явил через него много замечательных чудес. И не пожелал он оставаться с королем более одного дня, как тот его ни просил[47].
Король не забыл его наставления и управлял своей землей по справедливости и следуя Богу, как вы об этом услышите далее. Он занимался своим делом таким образом, что монсеньор Нельский[48] и добрый граф Суассонский[49] и мы, окружавшие его, после мессы шли выслушивать жалобы у ворот, кои ныне называют прошениями.
И по возвращению из церкви он посылал за нами и садился у подножия своего ложа, и усаживал нас всех подле себя и спрашивал нас, не нужно ли кого рассудить из тех, кого не могут рассудить без него; и если мы ему называли таких, он посылал за ними и спрашивал их: «Почему вы не соглашаетесь с тем, что предлагают вам мои люди?» А они отвечали: «Сир, потому, что они нам предлагают мало». И он им говорил так: «Вы должны принять то, что для вас желают сделать». И этот святой человек трудился изо всех своих сил, чтобы наставить их на истинный и разумный путь.
Часто летом после мессы он шел в Венсеннский лес, садился под дубом и усаживал нас вокруг себя. И все те, у кого было дело, шли поговорить с ним без всяких препятствий со стороны служащих или кого-либо другого. И тогда он вопрошал их: «Есть ли здесь такие, у кого было бы дело?» И те, кто пришел с тяжбой, вставали. Тогда он говорил: «Помолчите все, вас рассудят по очереди». И потом он призывал монсеньора Пьера де Фонтена[50] и монсеньора Жоффруа де Вилетта[51] и говорил одному из них: «Рассудите мне это дело».
И если он видел, что нужно что-либо поправить в словах тех, кто говорил в пользу одного, или в речах тех, кто высказывался в пользу другого, то сам поправлял их. И иной раз летом я видел, как он, дабы рассудить своих людей, шел в парижский сад, облаченный в камлотовую котту, сюрко[52] без рукавов из дорогой ткани, в плаще из черной тафты, завязывающемся на шее, гладко и очень красиво причесанный, в шляпе с белым павлиньим пером. И он приказывал расстелить ковры, чтобы усадить нас рядом; и все люди, у кого было к нему дело, становились перед ним. И тогда он заставлял рассудить их так же, как и в Венсеннском лесу, о чем я выше говорил.
В другой раз я наблюдал за ним в Париже, когда все прелаты Франции передали ему, что хотят с ним поговорить; и король отправился во дворец выслушать их. И там был епископ Ги Оксерский, сын монсеньора Гийома де Мелло; и от имени всех прелатов он обратился к королю с такими словами: «Сир, находящиеся здесь сеньоры — архиепископы и епископы, попросили меня сказать вам, что христианская вера, которую вы должны охранять, в ваших руках погибает». Король при этих словах перекрестился и спросил: «Скажите же мне, почему?»[53].
«Сир, — ответил тот, — все от того, что нынче столь мало боятся отлучения, что люди позволяют себе умирать отлученными, не получив прощения, и не желают принести удовлетворения Церкви. Просим вас, сир, Господа ради и ради вашего долга приказать вашим прево[54] и бальи[55] лишать имущества всех тех, кто пребывает под отлучением год и один день, чтобы вынудить их к покаянию».
На это король ответил, что он охотно отдал бы такой приказ в отношении всех тех, о ком ему предоставят доказательства, что они наказаны заслуженно[56]. И епископы ему заявили, что ни за что не допустят, чтобы вмешивались в решение их дел. А король сказал им, что иначе он не отдаст приказа, ибо было бы против Бога и справедливости заставлять людей приносить покаяние, если священники наказали их незаслуженно.
«И в связи с этим, — продолжал король, — я вам приведу в пример графа Бретонского[57], который, будучи отлученным, вел семь лет тяжбу с прелатами Бретани и добился того, что папа всех их осудил. А если бы я принудил графа Бретонского в первый год покаяться, я бы согрешил пред Богом и пред ним». И тогда смирились прелаты; и никогда с тех пор я не слыхал о прошениях по этому поводу.
Мир, который он заключил с королем Англии[58], был установлен вопреки желанию его совета, говорившего ему: «Сир, нам кажется, что вы напрасно теряете землю, отдаваемую английскому королю, потому что он не имеет на нее права; ибо его отец потерял ее по судебному приговору». И король ответил на это, что ему хорошо известно, что у английского короля нет на нее права; но есть причина, по которой он ему должен уступить: «Ведь наши жены — сестры[59], а наши дети — двоюродные братья; поэтому надобно, чтобы между ними был мир. Для меня же мир, который я заключил с английским королем, очень почетен, так как теперь он мой вассал[60], каковым прежде не являлся».
48
Симон II де Клермон (ум. 1280 г.), сеньор де Нель. Один из регентов Французского королевства во время Восьмого крестового похода в 1270 г. на Тунис.
50
Пьер де Фонтен, доктор гражданского права, один из приближенных советников Людовика IX, специалист в вопросах судопроизводства, стоял у истоков будущего парламента. Автор «Советов другу» — сборника кутюм Вермандуа, составленного около 1255 г. для образования наследного принца Филиппа.
54
Прево — в данном случае чиновник короля, отвечавший за управление королевскими землями, отправление правосудия, сохранность королевских прерогатив и сбор налогов. В XII веку прево приобрели слишком большую независимость от короля, поэтому в конце XII–XIII века королевская власть передала основные их функции бальи и сенешалам.
55
Бальи — королевские чиновники; с конца XII века, после реформы управления Филиппа Августа (1180–1223) — особые посланцы короля, которых отправляли в различные части королевского домена проверять деятельность прево и прочих представителей местной королевской администрации. В царствование Людовика Святого бальи постепенно превратились в основных представителей монархической власти в фиксированных округах (бальяжах) и агентов распространения королевского влияния за пределами домена короны. Короли выбирали их из средней знати и зажиточных горожан, преимущественно из земель королевского домена, Иль-де-Франса.
56
Епископат нередко злоупотреблял отлучениями от церкви в отношении светских сеньоров и королевских служащих.
57
Речь может идти либо о Пьере Моклерке, либо его сыне графе Жане I: оба они были отлучены бретонскими епископами от Церкви.
59
Людовик был женат на Маргарите Прованской, а английский король Генрих III — на её сестре Алиеноре: обе они были дочерьми графа Прованского Раймунда-Беренгария IV.
60
Вассал — человек, добровольно подчиняющийся другому человеку — сеньору-и обязанный ему верностью, советом и помощью. Подчинение скреплялось особым ритуалом — оммажем — и клятвой верности. Взамен вассал часто получал феод (фьеф) в виде земли или денежной ренты.