Эскадра Ушакова состояла из 16 линейных кораблей, 2 фрегатов, 2 бомбардирских судов, брандера и 13 лёгких кораблей.
Что было делать Ушакову? Неприятель наконец-то найден. В случае победы над ним окончится война – с выгодой для России. По ведь турок намного больше… И стоят они по всем правилам морского искусства. Тем-то и славен Ушаков, что он, казалось бы, в неуязвимой позиции умел разглядеть изъян. Ушаков решил немедля, пока неприятель не приготовился к бою, атаковать его.
Сражение у мыса Калиакрия. 31 июля 1791 года.
Наблюдая за атакой, давай, читатель, считать, сколько раз русский адмирал нарушит правила боя. Первое нарушение он уже сделал – меньшими силами нападает на большие. Тут же последовало второе нарушение. Он начал атаку турецких кораблей, находясь в походном порядке. Его эскадра шла трёхкильватерной колонной. (Посмотри схему А.) Полагается выстраиваться одной колонной, чтобы вся огневая мощь кораблей, все пушки одного борга (вспомни Рейтера и Руперта) были направлены на неприятеля. А тут три колонны – две трети пушек закрыты от неприятеля своими же кораблями.
Так-то оно так. Но иначе Ушакову не использовать видную пока ему одному слабость турецкой позиции. Ушаков намеревается занять наветренное положение, чего никак не предполагали оба паши. Эскадра входит в узкое пространство между берегом и неприятельским флотом. Если бы она входила классической колонной – авангард, центр, арьергард, – это заняло бы много времени, идут-то парусники, не торпедные катера мчатся. Турки с береговых батарей и с кораблей расстреляли бы идущие один за другим русские корабли, как медлительных гусей.
Орудия правого борта правой колонны несколькими залпами подавили береговые батареи турок. Эскадра Ушакова заняла наветренное положение.
Гуссейн и Саид-Али были ошеломлены случившимся. Они приказали поднимать паруса и рубить якорные канаты. Выбирать якоря, ждать, когда с берега прибегут матросы, нет времени. Надо как можно скорее уходить мористее, чтобы в отдалении построить корабли в линию и принять бой. (Схема Б.)
Отходить с подветренной стороны просто. Турки отошли, и вот они уже выстраивают кильватерную колонну. Впереди корабль Саида-Али и корабль второго флагмана – вице-адмирала. Ушаков в это время ликвидирует свою временную слабость – из трёх колонн тоже строит одну. Сам он находится на 80-пушечном корабле «Рождество Христово». Русский флагман, верный своему принципу, уже нацелился на флагманский корабль турок, на корабль Саида-Али. Это третье нарушение правил: командующему всей эскадрой полагается быть в центре.
Схема В показывает нам очень важный период сражения. Большие корабли – и русские, и турецкие – выстроились в линии баталии, как в классическом бою. Ну что ж! Классическое – это не значит плохое. В классическом есть резон. Но чего же тогда достиг Ушаков? У русских наветренное положение перед схваткой, они хозяева боя.
Однако не зря Саида-Али звали «грозой морей». Он своим авангардом пытается, обогнав русские корабли, выйти на ветер. На схеме видно, как передовые турецкие корабли уже повернули на 180 градусов. Ушаков вовремя понял, чего хочет достичь алжирец. Потом он писал об этом моменте в донесении: «…заметил я, что Саид-Али с вице-адмиральским кораблём и другим большим и несколькими фрегатами, будучи передовым, спешил отделиться вперёд, выигрывая ветер, потому для предупреждения его нападения погнался я с кораблём «Рождеством Христовым» за ним, следуя вперёд нашей линии… Построя линию нашего флота в самом близком расстоянии против неприятельской и догнав передовой корабль паши Саид-Али, сигналом приказал всему флоту спуститься к неприятелю на ближнюю дистанцию, а корабль под флагом моим «Рождество Христово», приближаясь к передовому пашинскому кораблю в дистанцию полкабельтова, атаковал его».
Сколько метров в кабельтове? 185,2 метра. Значит, Ушаков подошёл к кораблю Саида-Али на 90 метров. Вероятнее, «Рождество Христово» был ещё ближе к турецкому флагману. По рассказам участников сражения, Саид-Али и Ушаков видели друг друга. Русский адмирал крикнул алжирцу: «Саид, бездельник! Я отучу тебя давать такие обещания!»
Угроза алжирского адмирала пленить Ушакова не была пустой. Как видим, он смело шёл на сближение с русским флагманом, и турки уже приготовили абордажные лестницы, чтобы перебраться на палубу «Рождества Христова».
Но тут грянул бортовой залп русских пушек. Ядра перебили турку мачту, реи, разворотили корму. Новые залпы нанесли новые повреждения. И быть бы самому Саиду-Али в плену, но тут два линейных корабля и два фрегата турок, спасая своего адмирала, буквально вклинились между его кораблём и кораблём Ушакова. (Схема Г.)
Ожесточённый бой вели русские со вторым флагманским кораблём неприятеля – вице-адмиральским и с другими кораблями. Те с перебитыми мачтами, с изорванными парусами, с развороченными бортами один за другим выходили из боя. Излюбленный приём Ушакова – удар по флагманским кораблям – привёл противника к потере морального духа. К вечеру, разуверившись в своих пашах, потеряв способность к сопротивлению, турецкие корабли смешались в кучу. Началось паническое бегство. Оно изображено на схеме Д.
Мы с тобой, читатель, ещё не касались действий малых судов ушаковской эскадры. На схемах В и Г они изображены двумя стайками: одна стайка густая, в другой всего четыре корабля. Четыре (два фрегата и два бомбардирских судна) – это резерв, который Ушаков держит на направлении главного удара, то есть в самом ответственном месте. Решающим был бой флагманов: резерв в нужный момент со свежими силами вступил в дело и помог вывести из строя сильные турецкие корабли.
До Ушакова флотоводцы тактического резерва не выделяли: они не догадывались о его пользе, считая полезнее ввести в бой сразу все корабли. Только позже, изучая победы русского адмирала, стали заимствовать его военное открытие. Мы с тобой уж не будем больше называть нарушениями отступления от правил, которые допустил Ушаков. На самом деле эти нарушения – открытия в военно-морском искусстве.
Корма русского 64-го пушечного корабля «Ингерманланд». 1713 год.
Корма 100-пушечного корабля «Император Пётр I». 1825 год.
Парусно-гребной корабль фуста.
Атака со стороны берега, которой началось сражение у Калиакрии, тоже открытие Ушакова. Спустя семь лет её повторил известный английский адмирал Нельсон – он атаковал сильную французскую эскадру у берегов Египта и одержал победу.
Но мы несколько отвлеклись от сражения, которое завершается у мыса Калиакрия. Итак, что делают малые корабли, изображённые в неизменном положении на схемах В и Г? Их положение меняется только на схеме Д. Это ещё резерв – 17 крейсерских судов. Он предназначен для добивания и преследования одиночных неприятельских кораблей, выходящих из боя, а также для уничтожения шлюпок, которые плывут к берегу. Ушаков о действиях резерва писал в донесении: «И во время посланных от меня крейсеров в погоню за судами… многие неприятельские суда загнаты на берег, затоплены, а некоторые сожжены, бегущего неприятеля люди во множестве побиты и потоплены…»
Суворов говорил: «Противник оттеснён – неудача, противник истреблён, взят в плен – удача». И ещё: «Недорубленный лес опять вырастает…» Сам полководец всегда самым решительным образом преследовал бегущего врага и уничтожал или пленил его. Так же поступал и Ушаков, хотя людям, изнурённым в бою, бывает трудно найти силы для преследования. В этот раз корабли русского адмирала тоже преследовали врага. Но туркам повезло. Сначала их скрыла ночь, затем начался шторм. Ушаков временно приостановил погоню. А когда возобновил, пришло сообщение об окончании военных действий. Эскадра Ушакова, потеряв в сражении 17 человек убитыми и 27 ранеными, вернулась в Севастополь.