Византия выплатила дружинникам Олега дань – по 12 гривн воину, а также дань Киеву, Чернигову, Ростову, Любечу и другим русским городам. Карл Маркс считал, что договор содержал «позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира».
По заключении мира состоялась клятва сторон в верности договору. «Царь же Леон с Олександром мир сотвориста с Олгом, имшеся по дань и роте заходивше (учинив клятву) межи собою, целовавше сами крест, а Олга водише на роту (клятву), и мужи его по русскому закону кляшася оружьем своим и Перуном, богом…»
Летопись повествует о том, что Олег в знак победы прибил на воротах Царьграда (так называли Константинополь) свой щит. Как только византийцы согласились на это?
Вернёмся к дани, которую византийцы уплатили победителям. Каждый воин получил по 12 гривн. Воинов было 80 тысяч. 80 000 * 12=960 000 гривн. Теперь разберёмся в гривнах. Эти деньги Древней Руси отливались из серебра. Гривны были разные. Самая распространённая весила чуть больше 400 граммов, а киевская гривна, в виде ромба с обрубленными концами, весила чуть больше 160 граммов. Причём именно она чаще всего использовалась при расчётах с византийцами. Нам с тобой, читатель, для наших подсчётов надо брать киевскую, меньшую, гривну – так логичнее, хотя мы твёрдо и не знаем, в каких гривнах выплачивалась дань. Сколько же серебра получили дружинники? 960 000 * 160 = 153 600 000 граммов. Или 153 тонны 600 килограммов. Неприятель, который согласился отдать полтораста тонн драгоценного металла, не мог противиться и Олегову щиту на воротах своей столицы.
Такой блестящей и бескровной победе руссов можно только позавидовать.
БОЙ С ТРИЕРАМИ
Ну а если бы византийский флот вступил в бой с ладьями? Интересно, как действовали бы руссы?
Сохранились некоторые сведения о морском сражении византийцев и русских, которое произошло в 1043 году. Сын Ярослава Мудрого Владимир предпринял поход на Константинополь, чтобы защитить – в какой раз! – права Киевской Руси на свободную торговлю. Сражение началось на виду у города. Император наблюдал за ним с холма, там же был придворный историк Пселл, он-то и описал начало схватки.
400 русских ладей выстроились в одну линию. Против них встали византийские триеры. По знаку императора два корабля вышли из строя и двинулись к флоту Владимира. Тут же две группы ладей тоже отделились от строя и пошли на сближение. Каждая группа окружила своего противника. Византийцы принялись бросать с высоких бортов копья, камни, горшки с горючей смесью. Дружинники, прикрываясь щитами, отстреливаясь из луков, выбрасывали из ладей огонь, как выбрасывают из окопа готовую взорваться гранату, а главное – били ручными таранами в днища триер, чтобы потопить неприятельские суда. Видимо, византийские корабли были в большой опасности, потому что император двинул в бой весь флот. Но тут внезапно налетел шторм. Он разметал оба флота. Сражение прервалось.
Больше полутораста ладей штормом выкинуло на берег. Судьба русичей, оказавшихся на берегу, была горькой. Шесть тысяч воинов во главе с воеводой Вышатой стали пробиваться по суше на родину. Недалеко от Варны византийцы разбили этот отряд. Тех, кто остался в живых, увели в Константинополь и там ослепили.
Шторм, прервавший сражение, утих. 14 триер начали преследовать ослабленный русский флот. Как заканчивалось сражение, неизвестно. Известно только, что византийцы потерпели в нём поражение. Но мы сами можем дорисовать те события. Опять подвижные ладьи, ускользавшие от таранных ударов триер, окружили со всех сторон неприятельские суда. И опять морские дружинники под градом стрел, в огне и дыму, пробивали борта и днища, брали большие корабли на абордаж.
Святослав
Несомненно, что киевские мореходы применяли в бою против византийских триер какие-то хитрости, какие-то приёмы, о которых мы не знаем. И, видимо, очень эффективные. Ведь не побоялись они в 860 году напасть на Константинополь, в отместку за жестокое убийство купцов, всего на двухстах ладьях! И одержали победу. Патриарх Фотий писал о том походе: «Поход этих варваров схитрён был так, что слух не успел оповестить нас, и мы услышали о них уже тогда, когда увидели их, хотя и разделяли нас столькие страны, судоходные реки и моря…» На самом деле, каким образом удалось киевлянам оставаться незамеченными в длительном плавании?