С тех пор никто больше не пересекал зачарованной границы, кроме колдуньи Жирондерель, которая звездными ночами садилась на метлу и спускалась со своего холма к северу от волшебной страны, чтобы повидаться со своей госпожой, жившей отныне с Алвериком и Орионом там, где ее не могло коснуться безжалостное Время. И оттуда Жирондерель иногда возвращается, поднимаясь на метле так высоко в ночное небо, что ее нельзя увидеть даже с холмов Земли, и вы можете проследить ее полет, только если случайно заметите, как одна за другой гаснут и снова вспыхивают звезды на небосводе. А возвращается она для того, чтобы сидеть у дверей своего дома на холме и рассказывать удивительные сказки и истории всем, кто интересуется новыми чудесами Страны Эльфов. О, как бы мне хотелось еще раз ее послушать!..
А король эльфов, истратив ради счастья дочери последнюю руну, способную заставить весь мир содрогнуться и прийти в движение, со вздохом опустился на свой огромный сказочный трон и вновь отдался дремотному спокойствию, в котором купается зачарованная страна, и все его владения немедленно погрузились в сон безвременья, отдаленное представление о котором может дать лишь глубина безмятежных зеленых озер жаркой летней порою.
И долина Эрл тоже задремала вместе со всей Страной Эльфов, и все воспоминания о ней понемногу изгладились из людской памяти. И когда двенадцать стариков, входивших в совет старейшин селения, выглянули из окон кузницы Нарла, где они размышляли и строили свои хитрые планы, они увидели, что знакомые им с детства земли перестали быть полями, которые мы хорошо знаем.
КОММЕНТАРИИ
«КНИГА ЧУДЕС. Хроника небольших приключений на краю мира»
Пятый оригинальный сборник фантастических рассказов Лорда Дансейни. Впервые был опубликован Уильямом Хейнеманном в ноябре 1912 года и неоднократно переиздавался. В книге четырнадцать рассказов.
Вот что поведал Дансейни об истории создания этого сборника в своей автобиографии «Солнечные блики»: «10 мая [1912 г.] в доме, который мы сняли в Лондоне, я стал работать в совсем иной манере, написав рассказ под названием „Горестная история Тангобринда-ювелира и судьба, которая его постигла“,[12] первый из сборника „Книга Чудес“, и это было в самом деле чудесно, потому что я черпал из истинных источников чуда, а именно, из работ мистера Сайма.
Это случилось так: однажды я застал мистера Сайма у него дома, недовольного тем, что издатели не дают ему подходящих сюжетов для иллюстраций. Тогда я предложил: „Почему бы вам не нарисовать то, что вам нравится, а я напишу истории, объясняющие ваши рисунки, и это добавит им еще таинственности?“
Мистер Сайм, по счастью, согласился; и, таким образом, отступив от обычного порядка, поменяв очередность появления историй и иллюстраций, мы вместе составили „Книгу Чудес“. Некоторые из рисунков мистера Сайма были законченными картинами, некоторые — беглыми набросками на клочках бумаги, а один из набросков был, по-моему, в свою очередь, навеян образами трех путников на мулах из моего рассказа о Бетморе, путников, совершающих свое зловещее путешествие к императору Тубе Млину. Я специально просил Сайма не рассказывать мне, о чем его картины, и, если он пытался объяснить мне какую-нибудь из них, просил его не продолжать. Когда я показывал ему готовый рассказ и спрашивал, верно ли я описал то, что происходит на картине, он отвечал: „Звучит в высшей степени вероятно“.
Чтобы описать эти картины, понадобилась бы целая книга, не меньше „Книги Чудес“, но я упомяну иллюстрацию к первому рассказу, точнее картину, иллюстрацией к которой стал этот рассказ. На ней изображена женщина, сидящая под деревом, но дерево вряд ли принадлежит растительному миру, потому что оно полно звезд, в самом деле, это просто вертикальный кусок ясной ночи. К дереву можно приблизиться по идущим от пропасти каменным ступеням, от которых его отделяет калитка. Старуха, сидящая у его подножия, только что кашлянула, чтобы предупредить человека, который переходит через пропасть по упавшему дереву, что его преследуют. Лес полон паутины, которая свисает наподобие занавеса, и паук идет за человеком, который откладывает свой огромный бриллиант и поворачивается с мечом в руках к пауку, который, судя по размерам, мог без труда соткать такую паутину. Картина называется „Зловещий кашель“. По лицу старухи видно, что она понимает — ее предупреждение бессмысленно. В одном из деревьев ярко светятся окна и дверь, а печная труба выглядит такой знакомой, что понимаешь, несмотря ни на что, все это происходит где-то в этом мире.