Дом ноулов
Даже слухи об этом деле не затронули имя Ната. Я мог бы сказать, что это вскружило ему голову, но существуют люди, которых подобное утверждение может сильно задеть, потому что знакомые Ната знали, что проницательность его суждений не зависела от обстоятельств. Поэтому я скажу, что этот случай побудил его гений замыслить то, на что до него не мог решиться ни один взломщик. Замысел ни много ни мало состоял в том, чтобы ограбить дом ноулов. Об этих планах наш сдержанный человек за чашкой чая поделился с Тонкером. Должно быть, Тонкер не слишком загордился от успеха их последнего дела и не испытывал слепого благоговения перед Натом, хотя мог бы, — но, как гласит пословица, слезами горю не поможешь. Со всем уважением он стал переубеждать Ната: сказал, что ему бы не хотелось идти на это дело; сказал, что оно ему не нравится; что он позволит себе не согласиться с планами Ната. Но в конце концов в одно пасмурное октябрьское утро они оба направились к тому страшному лесу, в котором находился дом ноулов. В воздухе чувствовалась какая-то угроза.
Нат, поразмыслив о том, что и маленькие изумруды ноулов тяжелы, как гранитные глыбы, прикинул примерный вес тех огромных и тяжелых драгоценностей, которые, как он полагал, они хранят в своем тесном высоком доме, в котором обитают с древних времен.
Взломщики решили украсть два изумруда и тащить их вдвоем в плаще; но если они окажутся слишком тяжелыми, то один изумруд следует сразу же выбросить. Нат предупредил юного Тонкера, чтобы тот не был жадным, и объяснил ему, что до тех пор, пока изумруды не вынесены из страшного леса, они не ценнее сыра.
Все было решено, и теперь они шли молча.
Ни одна из дорог не вела в зловещий мрак деревьев, ни проложенная людьми, ни протоптанная животными. Даже браконьер, ловивший эльфов, был здесь более ста лет назад. И вы не вошли бы дважды в чащу ноулов. Помимо тех дел, что здесь творились, сами деревья были грозным предупреждением. Они не обладали тем приятным видом, какой бывает у деревьев, растущих у нас.
Ближайшая деревня находилась в нескольких милях отсюда. Все задние дворы ее домов были обращены к страшному лесу, и ни одно окно не смотрело в ту сторону. Жители деревни не говорили о страшном лесе; о нем нельзя было услышать и где-либо еще.
Именно в этот лес вступили Нат и Томми Тонкер. Они шли без оружия. Тонкер просил взять пистолет, но Нат сказал ему, что при звуке выстрела «на нас может свалиться все что угодно», и больше они об этом не говорили.
Взломщики шли по этому лесу целый день, углубляясь в него все дальше и дальше. Они видели скелет какого-то браконьера эпохи первых Георгов, прибитый к висящей на дубе двери; иногда им встречалась фея, которая сразу же убегала; один раз Тонкер наступил на твердую высохшую палку, после чего они оба лежали, не двигаясь, минут двадцать. Но вот между стволов деревьев вспыхнул полный предзнаменований закат, и наступила ночь.
Как Нат и предвидел, к узкому и высокому дому, где в уединении жили ноулы, они пришли при мерцающем свете звезд.
Было так тихо, что у робкого Тонкера улетучился остаток отваги, а опытному слуху Ната показалось, что слишком уж тихо. И все время, что они там находились, на небе было что-то, что выглядело хуже, чем изреченная судьба, поэтому Нат, как это часто бывает, когда люди колеблются, почувствовал, что их ждет самое худшее. Однако он не отказался от своего намерения, но послал парня с их «рабочими» инструментами, и тот полез к окну по приставной лестнице. В тот момент, когда Тонкер коснулся высохших рам окна, тишина, зловещая, но земная, превратилась в неземную, как бывает при прикосновении вампира.
Тонкер чувствовал, что его дыхание нарушает эту тишину, что его сердце стучит, словно обезумевшие барабаны при ночной атаке, что шнурок его ботинка зацепился за перекладину лестницы, а листья в лесу все остаются молчаливыми, и не слышно ночного ветерка.
Тонкеру хотелось, чтобы зашуршали хотя бы мышь или крот, но ничто в лесу не двигалось, и даже Нат затих. И тут, хотя парня и не обнаружили, ему пришла в голову сумасшедшая мысль, которая должна была бы посетить его гораздо раньше: пусть эти огромные изумруды остаются там, где они лежат, он ничего не станет делать в этом покосившемся высоком доме ноулов, а побыстрее покинет зловещий лес, оставит свое занятие и купит маленький сельский домик. Тонкер быстро слез и позвал Ната. Но ноулы наблюдали за ним сквозь потайные щели, проделанные ими в стволах деревьев, и неземное молчание сменилось пронзительным криком Тонкера, на которого сзади набросились ноулы. Крики становились все громче и бессвязнее. Куда они его потащили, об этом лучше не спрашивать, и что они с ним сделали, я говорить не буду.