Исторически, а не пророчески, «мерзость запустения», начавшаяся 15 Кислева 167 г. до н.э., продолжалась до 25 Кислева 164 г. до н.э.; именно в этот день Храм был заново освящён (1Макк.4:52–53), после того, как повстанцам-иудеям удалось освободить Иерусалим. Для простоты пренебрежём точностью и приравняем лунный год к солнечному; соответственно, будем считать, что 15 Кислева — это приблизительно 15 декабря, а 25 Кислева — 25 декабря. Тогда получим, что «мерзость запустения» продолжалась с 15 декабря 167 г. до н.э. по 25 декабря 164 г, то есть 1 105 дней (или 3.027 года или 3 года и 10 дней).
Таким образом, по простому примерному подсчёту, пророчество даёт на 45 суток более позднюю дату освящения храма после его осквернения, чем это было в действительности. Однако разница между солнечным календарём и лунным, использовавшимся в те времена иудеями, вполне допускает такую разницу, хотя она, конечно, и слишком велика (вспомним, что иудейская Пасха приходиться на вторую половину апреля — март). Тем не менее, логично считать, что пророчество вряд ли исполнилось в точности. Дело в том, что взятие Иерусалима и освящение Храма после его осквернения — это вполне естественные действия, которые заведомо должны были планироваться восставшими. И, естественно, эти планы должны были быть вполне осуществимы — если мы, конечно, считаем правителей, вождей и футурологов трезвыми и умными. Оценив и рассчитав трезво возможности, можно обнародовать «пророчество», основанное на этих расчётах и оценках, и одновременно принять план действий, соответствующий этому пророчеству, который будет корректироваться по мере необходимости, чтобы предречённое исполнилось; в этом нет ничего удивительного. При этом расхождения между действиями по плану и пророчеством могут быть достаточно малы — особенно, если делу будет сопутствовать удача.
Итак, согласно пророчествам, от 15 Кислева 167 г. до н.э.:
— До (i) отвоевания Иерусалима и Храма и освящения Храма — 1 150 дней;
— До (ii) явления «Михаила, князя великого» для помощи иудеям — 1 290 дней;
— До (iii) конца света —1 335 дней;
В действительности, повторим, (i), по очень приблизительным подсчётам, свершилось раньше, всего примерно через 1 105 дней и, если быть точным, то теоретически предсказание и реальные события могли совпасть.
1 105 дней — это 3 года и 10 дней или 3.027 года;
1 150 дней (+45) — это 3 года и 55 дней или 3.151 года;
1 290 дней (+140) — это 3 года и 195 дней или 3.534 года;
1 335 дней (+45) — это 3 года и 240 дней или 3.658 года;
Ровно 3.5 года или половина седмины — это 1 278 дней или 3 года и 183 дня.
Итак, по пророчеству спустя 1 150 от появления «мерзости» запустения иудеи должны отвоевать Иерусалим, освятить осквернённый Храм и начать в нём жертвоприношения; вроде бы, всё хорошо; но Даниил пророчествует, что уже спустя 140 дней после этого явится «Михаил, князь великий» в помощь иудеям (Дан.12:1) и настанет «время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени» (Дан.12:1). Это вполне разумное «пророчество»: ведь после того, как Антиох IV Эпифан узнает о захвате Иерусалима восставшими, он, по логике событий, должен будет собрать большое войско и двинуться подавлять восстание — вероятно, с желанием разорить всё в Иудее дотла. Именно это разорение дотла, очевидно, и имеется в виду в пророчестве о семидесяти седминах, когда в нём сообщается о разрушении Иерусалима и Храма: «а город и святилище разрушены будут народом вождя, который придёт, и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения» (Дан.9:26).
Как ясно из сказанного, разрушение Иерусалима и Храма, согласно пророчествам Даниила, должно произойти в промежуток времени между 1 290 и 1 335 днём от 15 Кислева 167 г. до н.э. Следовательно, между разрушением Иерусалима и Храма с одной стороны и концом света с другой — не более 45 дней. И это разрушение, как и конец света, должны произойти в 163 г. до н.э. — разрушение примерно в начале лета, а конец света — примерно в конце.
Логично предположить, что при разрушении до основания Храма в 163 г. до н.э. в нём, как и 15 Кислева 167 г. до н.э., должна будет установиться «мерзость запустения» — то есть в нём или на его месте после его разрушения установят идолов и будут приносить им жертвы. Таким образом, в контексте пророчеств Даниила уместно говорить о двух «мерзостях запустения»: 167 г. до н.э. (без разрушения Храма) и 163 г. до н.э. (с разрушением Храма).
Всего Даниил пророчествует о «мерзости запустения» в двух, или, может быть, в трёх местах: в пророчестве о борьбе овна с козлом (Дан.8:3–26), где речь по сути идёт о первой «мерзости запустения» (Дан.8:13–14), хотя там она так и не называется; в пророчестве о борьбе царя Северного с царём Южным, где речь, как ясно, тоже идёт о первой «мерзости запустения» (Дан.12:31) — ибо после этого стих описывается так много деяний Антиоха IV Епифана, что они попросту не могут уложиться в 45 дней; наконец, при определённом прочтении в пророчестве о семидесяти седминах (Дан.8:24–27) тоже можно увидеть слова о «мерзости запустения» (Дан.9:27) или, точнее, просто о «мерзости»; однако непонятно — идёт ли здесь речь о первой «мерзости запустения» 167 г. до н.э. или как о «мерзости запустения» здесь говорится о событиях, которые должны произойти при разрушении Храма в 163 г. до н.э.; логичнее, конечно предположить первое, но и последнего нельзя исключать.