* * *
Майтера Мрамор сидела у задней стены своего класса, наблюдая за детьми. Было время, давным-давно, когда она могла бы стоять; было и время, когда ее ученики работали на клавиатурах, а не на грифельных досках. Сегодня, сейчас — какой же сейчас год… Какой же…
Ее хронологическая функция не вызывалась; она попыталась вспомнить, когда это случалось раньше.
Майтера Мрамор могла, если бы захотела, вызвать список неработающих или неисправных компонентов, хотя вот уже пять или пятьдесят лет не вызывала его. Что толку? Почему она — почему любая другая — должна делать себя более несчастной, чем боги решили сделать ее? Разве боги и так недостаточно жестоки? Вот уже много лет, декад, дней и апатичных, наполовину остановившихся часов они остаются глухи к ее молитвам. Пас, Великий Пас, бог механизмов, как и всего остального. Возможно, он слишком занят, чтобы замечать ее.
Она представила себе, как он стоит в мантейоне, высокий, как талос[17], его гладкие члены вырезаны из какого-нибудь белого камня, более мелкозернистого, чем коркамень; у него серьезные невидящие глаза и благородные брови. «Пас, сжалься надо мной, — взмолилась она, — смертной девушкой, которая сейчас взывает к тебе, но вскоре навсегда остановится».
С каждым годом ее правая нога болит все больше и больше, и временами кажется, что, даже когда она сидит так тихо…
Мальчик девочке:
— Она спит!
…когда она сидит так тихо, как сейчас, наблюдая, как дети вычитают девятнадцать из двадцати девяти и получают девять, как добавляют семь к семнадцати и получают двадцать три, — когда она сидит так тихо, как сейчас, ее зрение больше не такое острое, как было Тогда, хотя она все еще может видеть заблудившиеся меловые цифры на их досках, когда дети пишут крупным почерком, а все дети их возраста пишут крупным почерком, хотя их глаза лучше, чем ее собственные.
Кажется, что она всегда находится в точке перегрева или, в любом случае, в палящем зное. Пас, Великий Пас, Бог Неба, Солнца и Шторма, пошли снег! Пошли холодный ветер!
Это бесконечное лето, без снега, без осенних дождей, когда пора для них уже почти прошла, на носу время для снега, но снега нет. Жара, пыль и пустые желтые облака. О чем думает Пас, Лорд Пас, Муж Подательницы Зерна Ехидны и Отец Семи?
Девочка:
— Смотри — она спит!
Другая:
— Не думаю, что они спят.
Стук в выходящую на Солнечную улицу дверь палестры.
— Я открою, — голос Асфодели.
— Нет, я! — А это Медоед.
Ароматные белые цветы и острые белые зубы. Майтера Мрамор задумалась об именах. Цветы — или по меньшей мере какие-то растения — для биодевушек; животные или продукты из животных — для биоюношей. Металлы или камни — для нас.
Оба вместе:
— Дай мне!
Ее старое имя было —
Ее старое имя было…
Треск, стул упал. Майтера Мрамор скованно встала, держась одной рукой за подоконник.
— Немедленно прекратите!
Она могла бы, если бы захотела, вызвать список неработающих или неисправных компонентов. Она не делала этого почти столетие; но время от времени, чаще всего, когда киновия[18] находилась на ночьстороне длинного солнца, список сам всплывал в ее голове.
— Падуба! Разними этих двоих, пока я не потеряла терпение.
Майтера Мрамор могла вспомнить короткое солнце, диск оранжевого огня; кажется, главным преимуществом этого старого солнца было то, что его лучи не вызывали никаких незваных списков и меню.
Оба хором:
— Сив, я хочу…
— Никто из вас не пойдет, — сказала им майтера Мрамор.
Еще один стук, слишком громкий для костяшек пальцев и кожи. Она должна поторопиться, или майтера Роза может пойти сама, может ответить на стук, и тогда у нее появится возможность для жалобы, которая переживет снег. Если снег когда-нибудь пойдет.
— Я пойду сама. Ворсянка, будешь управлять классом, пока я не вернусь. И чтобы все работали, каждый из них. — Чтобы придать последним словам больше веса, майтера Мрамор сделала настолько долгую паузу, насколько осмелилась. — Я ожидаю, что ты назовешь мне тех, кто будет плохо себя вести.
17
Талос — герой критских легенд, медный великан, сын эпонима острова Крит Креса. В некоторых мифах сделанный Гефестом Талос называется медным человеком, в других — медным быком. Талос был подарен Зевсом Миносу (вариант: Европе) для охраны Крита. Три раза в день Талос обходил остров и, когда приближались корабли чужестранцев, бросал в них огромные камни.
18
Киновия (греч.) — общежительный братский монастырь. Здесь: здание, в котором живут сивиллы.