Глава 5. Великий слизень.
Ночной ветер послушно ложился под крылья, неся Мать Ночи от цели к цели. А целями у неё сегодня были многочисленные холмы, разбросанные по степи у подножия гор, ограждающих Пустоши с севера. Некоторые холмы были всего-навсего холмами, и аликорнесса не удостаивала их чего либо, кроме мимолетного взгляда. Но помимо обычных элементов ландшафта, в степи хватало и холмов, которые не были просто холмами. В незапамятные времена, сразу после победы божественных сестер над Дискордом, многочисленные твари, порожденные его магией, начали свой затянувшийся на века исход из Пустошей во все стороны. Некоторые были уничтожены аликорнессами. Некоторых удерживают зачарованные клетки Тартара и зубы его стража. Некоторые, вроде тех же сирен, удостоились особых мест заточения. Вот только помимо этих категорий существовали ещё твари не столько агрессивные и особо опасные, сколько трудно уничтожимые. Нет, сжечь Селестия могла почти все, вот только если сжигать существ наподобие тех же параспрайтов, каковы будут сопутствующие разрушения? Так что богини объединили свои усилия и сумели создать темницы для таких тварей. Темницы, сейчас разбросанные по всей степи, ведь творения Дискорда пришлось останавливать на том месте, где поймал. Богиня приземлилась на один из таких холмов и топнула копытом, направив свою магию в землю. Поверхность задрожала, травяной покров вспучился в нескольких местах и из земли вырвались несколько каменных колонн, придирчиво осмотренных Луной. Проведя копытом по одному из камней, она заставила выложенные драгоценными камнями символы на них засветиться. Так, тут все в порядке, узник на месте, покоится себе в вечности, тюрьма не тронута, хорошо. Луна ещё раз топнула копытом, опуская камни, заставила вырасти новую траву, убедилась, что следов её действий не осталось, не стоит никого наводить на этот холм, после чего поднялась в небо и полетела дальше. *** Богиня мрачно смотрела на тусклый и перекрученный символ на одной из колонн, поддерживающих печать, от которого явственно тянуло магией хаоса. Нет, сделанная Дискордом дырка в защите была небольшой, но достаточной для того, чтобы внутри привязанной к холму темницы вновь пошло время, пусть и медленно-медленно. И даже наличие узника ничуть не утешало Мать Ночи, ведь в холме было заточено такое существо, которое вполне могло отделить частичку себя и пропихнуть её в созданную духом Хаоса брешь. А дальше эта частичка могла и разжиреть... Рог Владычицы Снов ослепительно сверкнул, и искаженный символ будто слизнуло с колонны. Ещё одна вспышка заклинания, и на его месте красуется темными сапфирами свежий, правильный. А потом, даже не посмотрев на уходящие под землю камни, Луна поднялась на крыло и по расширяющейся спирали полетела вокруг холма. Полетела искать... *** Лунный свет ярко освещал длинный каньон, прорытый давным-давно засохшей рекой. Тем не менее, трава там росла, причем достаточно густо, очевидно, иногда река все-таки наполнялась. Точнее, трава росла на дальней половине каньона, потому что по дну ближней катилась сплошная масса серой в лунном свете слизи, из которой периодически высовывались грубо слепленные головы с распахнутыми пастями, по чуть-чуть увеличиваясь в размерах с каждым пройденным метром и оставляя за собой только след из голых камней. – Смуз, – мрачно сказала парящая в небесах богиня. – И уже успел разожраться. *** Через час после рассвета Селестия стояла на расположенном недалеко от Кантерлота скальном карнизе, куда вела довольно широкая дорога, начинающаяся из ворот рядом со Школой для Одаренных Единорогов. К этому моменту из выдолбленной прямо в горе исполинской пещеры уже вытащили её единственное содержимое и сейчас приводили в рабочее состояние. Небесный корабль потрясал воображение даже навидавшейся за века своей жизни гигантских монстров богини. Сто семидесятиметровое чудо гения её маленьких пони поневоле вызывало глубокое уважение к трудолюбию и изобретательности смертных. И единороги её не подводили. Сразу решив, что скорость и маневренность полета ставить первоочередной целью не стоит, в конце концов, зачем создавать сложные маготехничекие конструкции, если среди пегасов встречаются те, кто летают быстрее, чем их магия рассеивается в воздухе и движется звук, а среди остальных пегасов довольно многие могут летать с минимум третью от этой скорости, а уж десятая часть доступна вообще всем здоровым пегасам без особых усердий, единороги двинулись в автономность и грузоподъёмность, пройдя долгий путь от воздушных шаров к летающему колоссу, который сейчас наполняли водородом сообща Сторм Брингер, собиравший тучи, молодая гидромантка Стил Вотерз, заставляя их пролиться дождем, чтобы тот же Сторм Брингер мог без помех ударить молниями, разделяя воду на кислород и водород. Газы незамедлительно попадали в огражденную щитами Стронг Шилда область, где под воздействием искаженной парочкой геомантов гравитации расслаивались, позволяя отделить водород очередным щитом и направить прямо в гондолу. Жесткие прутья зачарованного металла с выгравированными рунами, которые на взгляд стороннего наблюдателя придавали небесному кораблю излишне аляповатый вид, мягко сверкали вживленными драгоценными камнями, поддерживая сложную вязь заклинаний, абсолютно запрещающих всякое горение в пределах оболочки корабля. Защита эта была способна выдержать несколько залпов драконьего пламени, даже самой Селестии, пожалуй, было проще испепелить творение мастеров Школы целиком, чем поджечь водород в баллоне. Впрочем, больше одного залпа выдерживать магии и не потребовалось бы, ведь постоянным членом команды корабля был Стронг Шилд. Да, старому единорогу уже не хватало сил на то, чтобы закрыть магическим щитом всю столицу, но на небесный корабль его хватало с лихвой. Очень скоро мастер защитной магии взойдет на палубу небесного корабля, замрет точно в центре гондолы и выставит щит. Самый простой, только сигнальный, но готовый в любое мгновение развернуться в полноценный боевой, а за несколько секунд обзавестись парочкой добавочных специализированных слоев в ответ на первую же атаку. Вообще, в команду корабля входили многие профессора Школы, а также ряд их учеников, что превращало внешне безобидную “огромную мишень”, как высказался однажды незадачливый вожак грифоньего рейда, в очень и очень опасную добычу. Селестия повернула голову и задумчиво посмотрела на стоящую рядом с ней Сансет Шиммер. – Пиромант на небесном корабле... Я тебя знаю, если ты разойдешься, можешь и чары от огня пробить. Думаю, когда мы доберемся до цели, тебе стоит перебраться на мою колесницу, Сансет, не зря же я беру её с собой. – А как же вы, Принцесса Селестия? – спросил один из гвардейцев, запряженных в вышеупомянутое транспортное средство. В ответ аликорнесса расправила крылья. – Я не разучилась летать. Кстати, уже пора грузиться, корабль поднялся с земли. *** Десять минут спустя небесный корабль поднялся над Кантерлотом, басовито загудел двигателями, в которых магия ветра переплелась с магией огня, и двинулся на юг, направляемый магией стоящего на носу Сторм Брингера. *** Летящий с хорошей скоростью небесный корабль добрался до южной границы Эквестрии вскоре после полудня. И повис над тем самым местом, где Луна ночью обнаружила сбежавшее чудовище. Стоящие на палубе небесного корабля пони с ужасом рассматривали голые камни и серый прах внизу. – Смуз, – выплюнула Сансет. – Любимая слизь Дискорда, которой он стирал с лица земли все, что успело там появиться, чтобы очистить место для очередных безумных творений. Тряпка для стирания рисунка с доски мира. – Думаю, ты помнишь, как мы с сестрой эту тварь победили. И каковы слабые места. – Вы сумели вырвать Смуз из мира и запечатать вне потока времени, как и многих других чудовищ, чье уничтожение обойдется слишком дорого. А как таковых слабых мест у этой бешено регенерирующей твари нет. Разве что достаточный инстинкт самосохранения для того, чтобы не лезть туда, где его ранят, без крайней нужды. – К сожалению, это именно так. И сейчас нам придется смуз изрядно обжать, чтобы с ним не вырвать слишком большой кусок из нашего мира, – сказала богиня, после чего повернула голову к стоящему на носу корабля аэроманту. – Сторм Брингер, ловишь ближайшее облако и превращаешь в площадку для части своих коллег. На тебе – её маневрирование, молниями не увлекайся, не трать силы, пусть другие бьют. Стронг Шилд, держишь защиту тут – не один кусочек Смуза не должен попасть на палубу, щит сферический. – Кусочек Смуза? – поинтересовался пожилой волшебник. – Именно! Так как Смуз не может просто затопить противника собой, он отращивает что-то наподобие конечностей и кидается частичкой себя в противника. В конце концов, она все равно упадет назад и вернется к основе, так что это даже не трата его массы, а если повезет, снаряд захватит цель с собой. Эти снаряды столь же кислотные, сколь основная масса слизи, корабль может это не выдержать, не допускай попаданий. Ещё рассчитывай на то, что метаемые сгустки слизи могут взрываться, в конце концов, они даже в полете остаются частями этой твари и потому полностью подконтрольны. Теперь Сансет, как я и говорила, воспользуешься моей колесницей, а я буду летать сама. На землю никому не спускаться, ни в коем случае!!! Богиня внимательно оглядела волшебников, дождавшись серии выражающих согласие ответов и жестов. – А теперь о плохом, – вздохнула она. – Есть что-то ещё хуже бешено регенерирующего гигантского кислотного слизня!? – спросил кто-то, но на эту невежливую личность быстро зашикали соседи, так что богиня решила проигнорировать. – Смуз сопротивляется магии? – спросил Сторм Брингер. – Хуже, – ответила ему Сансет, судорожно вспоминавшая мельчайшие детали старого рассказа Селестии. – Он её, так сказать, распределяет. Проще говоря, будьте готовы к тому, что та же молния не ударит в одну точку и пробьет брешь, а разбежится по солидной площади и тем самым ослабнет. Богиня с легкой улыбкой посмотрела на неё – в конечном итоге, рассказывать на ночь жеребенку истории из своей долгой жизни вместо сказок, которые сама богиня за отсутствием времени не читала, – не лучшее с педагогической точки зрения решение, как выяснилось, но в столь неприятный сегодняшний день, это окупались. По крайней мере, Сансет по самонадеянности не влезет в ситуацию, ведущую к верной гибели. – Как и сказала Сансет, он распределяет магию, так что старайтесь бить концентрированно и мощно. И помните, наша основная задача – до вечера и прилета Луны заставить Смуз как можно сильнее ужаться. Приступаем, лови облако, Сторм Брингер, я присмотрю наиболее удобные позиции для начала атаки и выслежу Смуз, он не должен был уползти дальше, чем километров на двадцать, цели у него нет, так что Смуз просто жрет все подряд. Расправив огромные крылья, богиня шагнула с палубы. *** Один из немногих фактов в отношении Смуза, которые были известны достоверно – он не умеет думать. Вообще не умеет, да и нечем ему думать. Вообще, Дискорд как-то пытался поднять интеллект своего творения хотя бы до уровня рыбы, но мозги приживаться и корректно распределяться по массивному телу не пожелали. Тогда аватар Хаоса попытался научить Смуза заимствовать чужие мозги, порабощая жертв и используя их разум, но этот план провалился из-за исключительной кислотности самого Смуза – подчиненная жертва просто растворялась, когда её безмозглый “мастер” призывал её к себе. А кислотность была одним из необходимых свойств Смуза исходя из его предназначения. В конечном итоге от внедрения Смузу мозгов Дискорд отказался, ограничившись простым алгоритмом “выпустить, направить в сторону цели, по завершению чистки снова посадить в клетку”, а способность подчинять преобразовалась в способность вызывать апатию, чтобы жертва не так рьяно пыталась освободиться от пожирающей её кислотной слизи. Ещё одним достоверно известным о Смузе фактом было то, что он состоял из кислотной слизи, кислотной слизи и ничего, кроме кислотной слизи. И, соответственно, не имел ни сердца, ни легких, ни других жизненно важных мест. Проще говоря, любая сделанная в необъятном теле Смуза дырка зарастала ничуть не хуже любой другой дырки такого же размера. Также Смуз не чувствует боли, просто нечем. Тем не менее, Смуз обладает своеобразным “чувством себя”, не дающим творению Дискорда распасться на мириады маленьких ползучих лужиц слизи, а также заставляющим использованные в качестве метательного оружия кусочки себя начать возвращаться назад к первооснове едва только они коснутся земли, прихватив с собой то, во что они попали, разумеется. Это же “чувство себя” и сообщило ползущему на север и поедающему все на своем пути Смузу, что в нескольких местах по краям гигантского тела его масса начала неожиданно падать. По сути, то, что он испытал, и было наиболее близким чувством к стандартной для других существ боли. Терять частички себя Смузу не понравилось, так что монстр напрягся и попытался определить, что там рядом, вскоре обнаружив несколько объектов в небе. Смуз невозмутимо отрастил несколько “рук” и начал метать ими частички себя в цель. В конце концов, летающая еда это тоже еда... *** Сансет Шиммер швырнула небольшой огненный шар прямо в летящий в сторону колесницы ком слизи, оставив на несущих её пегасов задачу не врезаться в ещё парочку похожих комьев, после чего выбрала на земле место для установки огненной стены. Натолкнувшись на взметнувшееся на десяток метров вверх пламя, край Смуза обиженно отодвинулся, уступив ещё полметра ставшей ровным серым прахом земли. Очередной пролетевший мимо комок лиловой слизи неожиданно взорвался, но полетевшие в их сторону брызги сгорели в развернутом ученицей Селестии пламенном щите. Что ж, Смуз вычислил её положение, пришла пора спешно менять курс. Впрочем, несущие её жеребцы это понимали не хуже, так что повернули почти на сорок пять градусов, позволяя очередным снарядам пройти мимо. Пока гвардейцы производили полный разворот и собирались на новый заход над целью, Сансет Шиммер позволила себе осмотреть поле битвы одного колоссального чудовища и группы крошечных на его фоне пони. Даже небесный корабль и облако, на котором разместился Сторм Брингер, казались незначительными по сравнению с размерами монстра, что уж говорить о колеснице, на которой летела Сансет, или богине солнца. Меж тем Смуз продолжал обстреливать закутавшийся в щит Стронг Шилда небесный корабль Школы, все также безуспешно. Но не похоже, чтобы упорно пытающийся добраться до летучей еды монстр собирался останавливаться. А вот Сторм Брингер, насколько видела Сансет, решил тоже сменить диспозицию, так как Смуз начал очень уж докучать аэроманту. В настоящий момент его облако делало очередной маневр, собираясь зайти с немного другого угла, чтобы Смуз так уж быстро не нашел разместившихся на облаке единорогов и не начал снова кидаться в них слизью. Сансет поискала глазами кажущуюся крошечной с такого расстояния аликорнессу и с трудом удержалась от крика – парящую у самой поверхности Смуза богиню грозила накрыть пара вздымающихся друг напротив друга волн, напоминающих огромные пасти. Меж тем уже почти “проглоченная” Селестия резко взмахнула крыльями, взлетая в небо и оставляя на месте себя огненный шар, которые насколько мгновений висел свободно, но как только Смуз коснулся его, взорвался, расшвыривая “пасти” ожившей слизи. Сама богиня в результате беспрепятственно поднялась к небесам. – Какая интересная тактика... – задумчиво сказала Сансет. Похоже, для Смуза это оказалась последняя капля. Порождение Дискорда втянуло в себя щупальца-руки, замерло, а потом вздрогнуло всем телом, будто втягиваясь в себя. – Оно что, пытается вывернуться наизнанку? – спросил один из гвардейцев. – Близко, – бросила Сансет. – Мы достаточно его потрепали, скопилось порядочно мертвой слизи. А ведь она – тоже еда, так что Смуз сейчас стягивает погибшие частички себя внутрь, чтобы восстановиться. – Обедает сам собой, – фыркнул жеребец. – У его создателя Дискорда было больное воображение, – ответила ученица Селестии. – Так, а если... Единорожка встряхнула пламенной гривой, ещё раз осмотрела обедающего самим собой Смуза, после чего кивнула. – Должно сработать, – про себя сказала она, после чего обратилась к везущим её пегасам. – Снижайтесь! Туда, к центру Смуза. – ЧТО!? – хором сказали пегасы. *** Сейчас пожирающий сам себя и восстанавливающийся Смуз был почти тих. Где яростные щупальца, расшвыривающие комья слизи, где пасти, пытающиеся поймать верткие цели? Ничего, только легкое колыхание безбрежной поверхности в паре десятков метров под колесницей. Смуз ел свою погибшую плоть и не обращал внимания на летающих над ним букашек. – И все-таки, лететь сюда – очень и очень плохая идея, – заметил один из гвардейцев. – Что ты собираешься делать? – Сейчас увидите. И будьте готовы подниматься, как только я скажу. Сансет замерла на колеснице и напряглась, после чего кончик её рога засветился. Сияние с каждым мгновением становилось все ярче и быстро сменило цвет с желто-зеленого на оранжевый, затем на алый, оторвалось от породившего его рога и устремилось к поверхности Смуза, на ходу превращаясь в некрупный, но очень яркий огненный шарик. – Первый, – сказала ученица Селестии и начала следующее заклинание. Вскоре к шарику присоединился ещё один, замерев по другую сторону от колесницы. – Второй. Следующий огненный шар присоединился к своим собратья ещё через несколько секунд, повиснув в воздухе сзади и внизу от колесницы. – А теперь подразним его! Так, вложить побольше сил для того, чтобы накрыть как можно большую площадь... Рог Сансет Шиммер ярко вспыхнул и в небо рванул поток искр, собравшись в сияющую тучу над Смузом, оставив прореху ровно над колесницей. А потом с неба рухнули потоки пламени. – Вверх!!! – крикнула Сансет. – К бреши! И не попадайте под пламя! Пегасам не надо было отдавать команду дважды, так что они начали подниматься. Меж тем потоки пламени уже достигли поверхности Смуза, отвлекая его от такого важного занятия, как пищеварение. Конечно, гигантский монстр привычно попытался поступить так же, как и с любым другим влетевшим в него заклинанием – потушить тем, что было у него в достатке, а именно собой, минимизируя тот ущерб, который заклинание ему нанесет. К сожалению для Смуза, во-первых, огненный дождь шел на достаточно приличной площади, так что к находящимся в его центре областям слизь можно было подтянуть разве что из других поливаемых огнем областей, а во-вторых, эта самая поливаемая огнем область как раз занималась перевариванием мертвых частей Смуза, проще говоря, живой плоти там была едва ли половина от обычного. А огненный дождь все падал и падал... В общем, погасить заклинание в первые несколько секунд у Смуза не вышло. А потом по его гигантскому телу пробежала дрожь и волны слизи с периметра побежали к поджариваемому центру, вздымаясь на десятки метров вверх, чтобы объять пламя собой и потушить его. – Быстрее! – крикнула везущим её пегасам Сансет, аккуратно разворачиваясь лицом к колышущемуся морю слизи и всеми копытами вцепляясь в днище колесницы. Пока получалось, что от волн Смуза они уходили, но колышущиеся в воздухе гигантские щупальца положительной реакции не вызывали. Она не Стронг Шилд, чтобы принимать такие удары на магические щиты, а взрывать огненный шар рядом собой, особенно когда летишь, – не лучшая идея. Окинув взглядом выставленный огненный щит, которому было предназначено сжигать брошенные в колесницу комья слизи, Сансет закрыла глаза и мысленно потянулась к небесам. Потянулась туда, где ярко пылало солнце, которое она некогда подняла во время урока с принцессой Селестией, а в этом месяце поднимала и опускала его вновь. Прикосновение к солнцу это одна из тех вещей, которые просто не могли не оставить свой след. Потянулась и позвала крошечную частичку его силы. Когда через несколько секунд ученица Селестии открыла глаза, её грива обратилась пламенем и колыхалась на незримом ветру, а глаза сияли. А потом первый луч ослепительного солнечного света сорвался с рога Сансет Шиммер и просто испепели тянущееся к колеснице щупальце Смуза. Она успела отстрелить ещё пару щупалец, когда поток пламени вбил оставшиеся щупальца назад в поверхность Смуза. Затем пространство вокруг вдруг вздрогнуло, колесницу окутал ослепительный свет, а когда погас, Сансет обнаружила себя, колесницу и запряженных в неё гвардейцев на палубе небесного корабля. Через мгновение рядом с ней произошла ещё одна вспышка, и на палубу ступила Селестия, разве что не бросившаяся прямо к Сансет. – Я в порядке! – спешно сказала та, встряхнув пытающей гривой, и выпустила последнюю пару солнечных лучей в сторону Смуза. Уже готовая поднять её телекинезом для осмотра Селестия резко остановилась, вздохнула и погасила светящийся рог. – Пожалуйста, не рискуй так, – сказала богиня. – Поливание Смуза огненным дождем не стоит твоей жизни. – Я ничем не рисковала, мы бы ушли в небо. К тому же, причем тут огненный дождь? Это так, приманка, чтобы заставить его свернуться. – Тогда что ты пыталась сделать? – Три огненных шара. Три огненных шара с задержкой взрыва, накаченные магией так, что едва не разваливаются. И сейчас Смуз как раз должен... О, уже! Действительно, стена слизи, которая только что пыталась поймать колесницу, начала опускаться на горящую поверхность Смуза и достигла-таки оставленных Сансет шаров пламени. Заваливший огонь своей слизью и превратившийся в огромный “пирог” Смуз замер, а потом вспучился, взметнув центральную часть наверх и превратившись в огромный холм. Из нескольких дыр, образовавшихся в этом холме, к небесам рванули языки пламени. – Он ужался по площади почти вдвое, – сказала Селестия. – Теперь надо удержать его в этих границах. Но сначала, припечатаем, раз уж все от него далеко. Колонна солнечного пламени рухнула прямо на вершину “холмообразного” Смуза, прожигая насквозь. Она продержалась всего три секунды – предельное время, если Селестия не хотела сделать воздух вокруг раскаленным и тем самым вынудить единорогов на облаке и корабле отступить, равно как и несущих колесницу Сансет пегасов, оставшись со Смузом один на один по крайней мере до тех пор, пока маги Школы не организуют табун и не создадут воистину огромное охлаждающее заклинание. Селестия снова шагнула с палубы, становясь на крыло, а Сансет повернулась к запряженным в колесницу пегасам. – Что стоите, пора продолжать! – сказала она, на что те вздохнули и подошли к борту. – А неплохо с солнечным светом получилось, надо будет попробовать использовать его для площадной атаки, чтобы проводником был не мой рог напрямую. Найти бы время потренироваться... *** – Слушай, она точно не дочь Селестии? – поинтересовался один из находящихся на корабле единорогов у другого. – Со всеми этими огненными ливнями и так далее. Она не старше меня, но я точно ничего такой силы выдать не смогу! – По крови – нет, – ответил услышавший их Стронг Шилд. – А по сути сами видите... *** К началу вечера и появлению принцессы Луны, они успели сжать Смуз ещё на треть, сделав гигантское чудовище все ещё большим, но хотя бы обозримым невооруженным глазом. А потом принцесса Селестия дала всем команду отходить и вместе с сестрой принялась кружить над Смузом, заодно походя отбивая его попытки вновь разрастись. Затем рог богини ярко вспыхнул и солнечное пламя вновь рухнуло на землю. Только в этот раз, на удивление, Смуз вообще не пострадал, чего нельзя было сказать о мире вокруг. Солнечное пламя начало выжигать не слизь чудовища, а саму ткань пространства и времени. Совсем скоро Смуз повис посреди пустоты раны на теле мира. А затем Луна пролетела прямо над раной в ткани мира, края раны задрожали, а пустота резко заполнилась однотонным серым камнем, который затем исчез, прихватив с собой Смуз и вновь оставив пролом в никуда. Богиня ночи пролетела над пустотой ещё раз и пустота расплылась туманом, а потом обрела форму, превращаясь в покрытую серым прахом равнину, точно в тон оставшейся после Смуза полосе праха. Богини опустились на то место, где только что находился Смуз, топнули передними копытами, заставив столбы праха взметнуться в воздух, после чего заклинаниями выдернули из оставшейся даже после Смуза и раны на теле мира каменной платформы колонны, подняв их в воздух. Луна достала из седельных сумок драгоценные камни, которые аликорнессы принялись споро вплавлять прямо в каменные столбы. Ещё спустя несколько минут украшенные многочисленными символами колонны повисли в воздухе, а Луна подняла из-под праха уже полноценную каменную платформу, на которую и были установлены колонны. Затем богини взлетели и Луна телепортировалась назад в Кантерлот. – Вот и все, – сказала Селестия, устало приземлившись на палубу небесного корабля. – Через несколько лет тут будет просто поросший травой холм, после чего ничто не будет напоминать о темнице для Смуза. А сейчас я опущу солнце, и мы полетим домой...