- Моя воля была нарушена. Валькирия ослушалась приказа. Сместилась ось Бытия. Это всего лишь смещение, не конец! В наказания Дева предана сну. Ей больше никогда не придётся сопровождать Героев ни в Рай, ни в Ад. Её стезя - замужество.
- Зачем ты говоришь мне о ней? Какова моя судьба? Я несу с собой горечь. Доверие больше не окрыляет моего коня! Радужный мост закрыт и для меня тоже! И это награда? Тобою обещанная Победа?
- Прости, сын мой! Прости и пойми! Это всего лишь смещение! Не конец! Смещение оси в нелинейном времени. Придёт пора, когда Бытие вернётся в это же самое место. Ты должен будешь найти Её, разбудить и жениться на Ней. До той поры тебе придётся простить меня. И Её. Возможно, это время даётся нам затем, что бы мы оба могли понять что-то. Для нас обоих это будет Удивительное время!
Последние слова до Человека донёс всё тот же ветер. Куда то в небесную бездну уносился Великий Волхв, превращаясь в серую стаю грозовых туч. Грянул гром. Сверкнула молния. Лицо Человека обдало холодным потоком и ... он проснулся.
Сидя в кресле, у камина с потухшими углями, Человек открыл глаза и, удивлённо озираясь, встал. Закрыв форточку, открытую видимо порывом грозового ветра, засмотрелся на озеро, где вчера танцевала Большая Медведица, а сегодня терялись нити дождевых потоков, отражались тяжёлые тучи, цвета оперения цапли...
Метрика
Часть II. Метрика.
(Метрика - metrike, греч. - наука о мере)
Её испанский приводил его в восторг. Произношение чуть-чуть на распев, еле уловимый французский акцент в сочетании с голосом, типичным негроидной расе. Каждый раз, когда он видел её в аудитории, настроение поднималось, внимание концентрировалось в ожидании момента, когда она заговорит. Они встречались на лекциях или сессиях по архитектуре и современной живописи. Замечая в толпе студентов её силуэт, он садился нарочно спиной, что бы не глазеть на её сочные губы, смешные косички и кожу, цвета горького чёрного шоколада. Маленького роста, очень хрупкого телосложения, с копной густых, длинных волос, заплетенных в несколько десятков косичек и собранных в пучок на затылке, она выделялась из толпы, одетой в одинаковые джинсы, кеды, разноцветные футболки и говорящей на «диком» сленге. Он называл её Руна и даже не трудился узнать, услышать её настоящее имя.
Сам он был потомком аристократического рода. То, что для многих его сверстников было мечтой, целью жизненной реализации, для него было свершившимся фактом законного рождения в одной из двенадцати семей Грандов. Само собой разумеющимся для него было то, что многие его сограждане не позволяли себе даже представить в самых смелых фантазиях. К тому же Амадо, именно так звали нашего героя, был чертовски хорош собой. Среднего для европейца роста, широкоплеч и длинноног, словно породистый скакун. Смотрел Амадо на мир широко открытыми серо-голубыми глазами и частенько встряхивал тёмно-русыми кудрями, удивляясь вещам, на которые многие из его сверстников не обращали внимание, а большинство его сограждан попросту проклинали - рассвет над океаном, дятел на дереве в центре Барселоны, грозовые тучи и винный гриб. Таким странным был Гранд Амадо, неуловимым и непонятным для нескольких десятков невест из Высшего Европейского общества, которые могли себе позволить иметь виды на титулованного жениха. Ни одна из них не коснулась его сердца, хотя была удостоена искреннего внимания каждая из них. Казалось, ему было скучно длительное общение с высокообразованными и избалованными леди. Иногда в жёлтой прессе появлялись колкие статейки по поводу ориентации Гранд Амадо, поскольку с девушками его не застать, да и в монахи он не подстригался. Бурных отрицаний либо возмущений эти статейки не вызывали, поэтому оставались лишь домыслами, ничем не подтверждённые.