— Слушайте, ребята, вы чем тут вообще занимаетесь?
— На монстров охотимся, — ответил старик.
Пока мы неровной цепочкой выбирались на двухполосную дорогу по другую сторону хребта, старик хранил молчание, но я внимательно слушала, как перешептывались остальные.
— Кого они взяли на этот раз?
— Я слышал, что Полли, и еще Берта, младшего сынишку Лансфорда, и близнецов Мэйнеров.
— Не мели чепухи! Полли сидела в качалке у себя на крыльце, когда я там проходил. У них не Полли, а ее сестра Лула.
— У них — это у кого? — поинтересовалась я.
— У шерифа, конечно. И у его помощников, чтоб им всем повылазило!
— А почему? Они и есть монстры, о которых мистер Эш говорил?
— Заткнись, — велел Сайлас, подкрепив свои слова затрещиной. — Даже девки столько вопросов не задают!
— Я одно знаю: они не затащат в свою проклятую операционную ни одной нашей девчонки, если только от меня хоть что-то будет зависеть!
— Тихо вы там! — распорядился старик.
Мы опять спускались по склону. В свете его фонаря уже вспыхивали «кошачьи глаза» отражателей на повороте дороги внизу. Мы шагали в молчании, но, если сопоставить все услышанное с хваткой Сайласа, не отпускавшего мое плечо, выводы напрашивались неутешительные.
Вот уже несколько месяцев по всему графству пропадали молодые парни и девушки, чьи семьи обитали в долинах и на склонах хребтов. Они исчезали то ночью, то днем, иной раз по одному, но порой — по полдюжины сразу. Люди находили мотыги, удочки, корзинки для ягод, лежавшие там, где их роняли подростки. Ребят, достигших возраста, когда уже начинают интересоваться противоположным полом, всячески предостерегали, увещевая не удаляться от дома или, по крайней мере, держаться группами, но молодежь не слушала предупреждений — по свойству юных и влюбленных у всех народов и во все времена. Поэтому исчезновения продолжались.
Однако потом пропавшие начали возвращаться. Родители, успевавшие в течение нескольких недель перейти от паники к глухому и безнадежному горю, вдруг слышали лай собак, выскакивали на крыльцо — и вот вам пожалуйста, чудо из чудес, по подъездной дорожке топает их Вассар или Хэзел, чуточку не в себе, чуточку заторможенный, сбитый с толку…
История, которую рассказывали ребята, была всегда одна и та же. Шериф Стайлс или его помощники задерживали их в горах. Служители закона утверждали при этом, что у них имелся ордер, выданный по суду. Задержанных отвозили в государственную больницу — чаще на легковой машине, но иногда и на грузовике. Использовались больницы в Стэнтоне, реже — в Линчбурге, но кое-кого увозили совсем далеко — в Мэрион, Петербург, Вильямсбург. Там их всячески ощупывали и осматривали, но, впрочем, ни в коей мере не обижали. Их добротно кормили, делали стрижки… После чего — по версии девочек — доктор объяснял им, что необходимо удалить аппендикс, в результате чего на животе появлялся небольшой шрам. Доктор уверял, что вскоре от него останется лишь светленькая полоска, видите, мама и папа?
У мальчишек тоже оставались шрамы, менее заметные, но зато более тревожащие. Правда, ребята вскорости убеждались, что подвергшееся вмешательству «оборудование» по-прежнему функционирует лучше некуда, а потому многие из них предпочитали попросту отмахнуться от странного приключения и забыть о нем как можно скорее. Благо в горах можно было наслушаться кое о чем куда более странном — к примеру, о красноглазых собаках, перебегающих вам дорогу в ночи, о воронах, вещающих человеческими голосами, или о фермерах, которые вдруг исчезают из вида прямо посреди поля, уходя на неворотимую сторону.
Но чем больше молодежи оказывалось силком загнано в больницу, тем неуклонней росло среди горцев понятное недовольство. Самые здравомыслящие даже начали подозревать, что операции их детям делали отнюдь не по поводу аппендицита. А потом дочка Эша Харрела не вернулась совсем, и тогда старик с соседями решили установить свои собственные законы.
— Вон они, — вдруг сказал Эш.
На просеке действительно возникли автомобильные фары, огибавшие последний поворот перед тем, где мы расположились. Ночью на горных серпантинах приближающуюся машину видно и слышно издалека, особенно если занять удобную точку для наблюдения. Звук мотора свидетельствовал, что к нам подъезжал грузовик. Его тормоза громко скрипели на крутом повороте. Кто-то явно торопился спуститься с горы, пользуясь темнотой.