Схватка драконов на гравюре Альфреда Фредерика, 1881 г. Alfred Fredericks, from The boy’s Mabinogion, edited by Sidney Lanier, New York, 1881
Не теряя времени, гонцы поспешили к правителю города и от имени короля распорядились, чтобы он отправил Мерлина вместе с матерью ко двору Вортигерна. Узнав причину такого приказа, правитель немедля отослал Мерлина и его мать к королю, дабы он распорядился их жизнями. Когда они прибыли ко двору, Вортигерн почтительно приветствовал мать, ибо он знал о ее благородном происхождении, а затем стал расспрашивать, от кого у нее сын. «Клянусь своей бессмертной душой, — отвечала она королю, — и твоей душой тоже, я никогда не имела связи со смертным мужчиной. Могу сказать лишь одно: когда я проживала с другими монахинями в наших укромных покоях, некто повадился навещать меня в образе прекрасного молодого человека. Он часто обнимал и целовал меня. Через какое-то время он мог внезапно исчезнуть. Он часто беседовал со мной, оставаясь невидимым, когда я находилась одна в наших комнатах, и, будучи невидимым, часто любил меня, как мужчина, и так я понесла от невидимки. Ваше величество, только вы в своей мудрости можете сказать, кто стал отцом моего сына, ибо другой связи с мужчиной я никогда не имела».
Король удивился сказанному. Он повелел призвать к нему некоего Могантия, чтобы тот уточнил, возможно ли то, о чем поведала женщина. Могантий прибыл и внимательно выслушал всю историю по порядку. «В своих книгах мудрецы и историки упоминали, — сказал он Вортигерну, — что немало людей появилось на свет подобным образом. В своем труде “О божестве Сократа” (De deo Socratis) Апулей[76] утверждает, что между Луной и Землей живут духи-инкубы, которых мы называем демонами. Их природа объединяет ангельское и людское начало, и по желанию они могут принимать человеческий облик и вступать в связь с женщинами. Возможно, один из этих демонов явился этой женщине и подарил ей сына».
Выслушав все сказанное, Мерлин подошел к королю и спросил:
— Зачем нас с матерью привели к тебе?
— Мои колдуны советуют мне, — отвечал Вортигерн, — разыскать сироту-безотцовщину и окропить его кровью фундамент, чтобы укрепить неустойчивую башню.
— Повели своим колдунам прийти ко мне, — ответил Мерлин, — и я докажу, что они лгут.
Король подивился словам Мерлина. Он немедленно призвал колдунов и усадил их перед Мерлином.
— Только потому, что вы сами не ведаете, по какой причине разрушается основание башни, вы советуете окропить моей кровью фундамент, — сказал колдунам Мерлин. — Ответьте мне тогда: что скрывается под основанием? Там прячется что-то, что мешает строению крепко держаться.
Напуганные колдуны хранили молчание. Мерлин, чье второе имя было Амброзий, продолжил дальше:
— Ваше Величество, прикажите выкопать яму, и вы найдете там подземное озеро. Оно-то и мешает башне крепко стоять.
Так и поступили, и действительно — под землей обнаружили озеро, которое подмывало почву и фундамент.
Тогда Амброзий-Мерлин снова обратился к колдунам и спросил:
— Ответьте мне, льстивые лжецы: а что находится на дне озера?
Колдуны молчали, не в силах вымолвить ни звука.
— Велите осушить озеро, — сказал Мерлин, — и на дне вы найдете две каменные норы. В каменных норах будут покоиться два спящих дракона.
Король поверил словам Мерлина, ибо тот верно указал на подземное озеро. Он повелел осушить озеро. Мерлин удивил короля, как никто и никогда раньше. Все присутствующие были поражены его знаниями и узрели в Мерлине нечто сверхъестественное.
Вортигерн и Амброзий наблюдают за битвой драконов. Миниатюра XV в. из рукописи «История королей Британии». Wikimedia Commons
И вот когда Вортигерн, король бриттов, сидел на берегу осушенного озера, со дна появились два дракона: один красный, другой белый. Сойдясь поближе, драконы вступили в схватку друг с другом, извергая пламя своим дыханием. Белый дракон начал побеждать и заставил красного отступить на край озера. Красный дракон устыдился того, что вынужден отступать, и с удвоенной силой кинулся на белого, и потеснил его в свою очередь. И пока они так сражались, король спросил у Мерлина о значении этой схватки драконов. Мерлин разрыдался: на него снизошел пророческий транс, и он начал вещать: «Увы красному дракону, ибо конец его близок. В его пещерах поселится белый дракон, который воплощает приглашенных тобою саксонцев. Красный дракон воплощает народ Британии, который покорится белому дракону, и горы Британии сравняются с долинами, а в руслах рек будет струиться кровь».