Отец подошел к кровати и одним быстрым движением сдернул одеяла с сына.
— Вставай. Или…
Слова «Или что?» готовы были сорваться с губ, но он сдержал их, прежде чем произнести вслух. Ну что, что? Они собираются отказаться от него? Выбросить на улицу без единого гроша, пока ему не исполнится двадцать один и он не получит наследство? Маловероятно.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил он.
— Учеба или работа. Выбирай что-то одно, но тебе нужно сделать этот выбор.
— И я должен выбирать прямо сейчас?
— Нет. Но на данный момент ты можешь быть полезным, поговорив с братом. Он в своей комнате, утверждает, что болен. Он не хочет идти в школу. Это неприемлемо.
— Если он болен…
— Нет, не болен. — губы отца сжались. За бурей, бушевавшей в его глазах, Фаррелл видел беспокойство. — Он не принял события субботней ночи так хорошо, как я надеялся.
Это Фаррелл понял и выругался про себя.
— И, что это значит?
— Это значит, что он нуждается в брате.
Адам замкнулся в себе еще в воскресенье, а Фаррелл отсутствовал большую часть дня и ночи, гуляя с другом, который приехал домой из колледжа на выходные.
Большинство друзей Фаррелла уже уехали из города, рассеявшись по колледжам по всему континенту, оставив его в основном самому находить новых друзей каждую ночь, когда он гулял и которых он обычно забывал к утру.
Фаррелл не побеспокоился даже одеться. Одетый только в просторные черные пижамные штаны, затянутые шнуром на талии, он босиком вышел из комнаты и направился к Адаму. Игнорируя пульсирующую головную боль, постучал в дверь брата.
— Кто там? — спросил Адам угрюмо.
— Это я. Можно войти?
— Нет.
Фаррелл толкнул дверь.
— Спасибо большое. Доброе утро, солнечный свет.
— Я сказал нет.
Фаррелл пожал плечами.
— А я — мятежник.
Адам сидел на стуле возле окна на другой стороне дорогой комнаты, обставленной в стиле остального поместья Грейсонов — дорого и по вкусу их матери, то есть ее любимого дизайнера. Только пара постеров рок — групп, прикрепленных к золотисто — бронзовой дизайнерской стене указывали, что это комната Адама.
— Итак, в чем проблема? — спросил Фаррелл, присаживаясь на край беспорядочной огромной кровати Адама.
— Я не знаю. — Адам провел рукой по светло-коричневым волосам. У Фаррелла волосы были на несколько оттенков темнее и всегда в беспорядке — но, к счастью, его вид ничто не могло испортить, он всегда выглядел модным.
На фото прошлого года в журнале «Фокус Торонто» Адама представили как «ангела» семьи Грейсонов из-за его невинного, мальчишечьего вида и вежливого поведения. Коннор был «одаренным художником». О Фаррелле не говорили ничего, кроме как «средний сын» одного из самых богатых людей города. И эта публикация стерла его отличие, наследуемое от рождения, без вопросов и консультаций. «Придурки».
— Давай, — подтолкнул Фаррелл, когда Адам замолчал. — Поговори со мной. Что-то же происходит.
— Я не могу перестать думать о моменте, когда Маркус вонзил кинжал в того парня. Я не хочу, чтобы отец знал, что это все еще беспокоит меня, но… Я не знаю. Я не знаю, что думать.
— Тот человек был убийцей. — резонно сказал Фаррелл. — Наркобароном. Кто знает, сколько еще людей он убил бы, если бы его не остановили?
— Ладно. Возможно, ты прав, но просто… — Адам со свистом выдохнул. — Почему бы не вызвать копов? Устроить настоящий суд? Жизнь в тюрьме?
— Общество так не работает. — спокойно объяснил Фаррелл. — У всего есть причина, малыш. Поверь мне в этом. Как сегодня твоя рука?
— Болит. — Адам провел пальцами по предплечью, нахмурясь. — Что это был за символ, который он вырезал на мне? Что он означает? Что он делает?
Фаррелл развел руками.
— Это защита — он оберегает нас от болезней. Ни рака, ни диабета, ни опасных изнурительных болячек. Это его подарок нам, точно как он и сказал тебе.
— Кто он? Я имею в виду, что в нем такого, что он может делать подобное?
Предполагалось, что они не будут обсуждать подобные вещи вне встреч в обществе, но Фаррелл чувствовал, что должен убедить Адама, что все в порядке.
— Тебе не нужно беспокоиться обо всем этом, Адам. Маркус тот, кем является на самом деле.
— Что!? Кто? Волшебник?
— Я не думаю, что он посещал Хогвартс, нет.
— Поверить не могу, ты еще и шутишь по поводу всего этого.
Фаррелл замолчал, затем снова сел на край кровати Адама.
— Послушай. Я не знаю наверняка, что в этом миф, а что реальность, но история гласит, что у первоначального сооснователя общества было видение о боге смерти. Он счел видение предзнаменованием, начал охотиться на убийц и других плохих парней и нести справедливость на их задницы. Затем он встретил Маркуса, так похожего на бога из его видения. Они стали партнерами, основали общество как организацию и завербовали членов общества — богатых, так как оба знали, что должны говорить деньги, когда они пытаются изменить этот мир.