Минуту спустя дверь открылась, и они вошли в главное здание общества.
— Сначала мы были в модном ресторане, — Адам говорил так, чтобы его слышал только Фаррелл. — А сейчас что?
Разочарование и неуверенность вернулись в голос брата.
Фаррелл знал, что войти в огромный театр, одетым в официальный костюм, будто посещая последний мюзикл Бродвея, было не то, в чем Адам когда — либо участвовал.
— Просто дождись начала. — ответил Фаррелл еле слышно.
Почти двести других членов общества были уже здесь, занимая места в рядах поближе к сцене. Этот театр легко мог вместить шестьсот человек, но их лидер предпочитал сводить это число к минимуму.
Краем глаза Фаррелл заметил знакомое лицо. Лукас Баррингтон стоял впереди почти рядом с широкой сценой и помахал ему рукой, приглашая присоединиться.
— Дьявол, что ему нужно? — пробормотал он про себя.
Лукас был лучшим другом Коннора в течении многих лет, но Фарреллу он никогда не нравился, так как всегда выглядел слишком уж…блестящим. Слишком льстивым и вежливым, полным комплиментов, будто пытался что-то продать. Но Фаррелла не могло подкупить это подлизывание, поэтому он обычно старался избегать парня, как только мог, и в последнее время встречался с ним только на встречах, происходивших раз в три месяца. Но они не разговаривали друг с другом уже полгода.
— Я вернусь через минуту, — сказал Фаррелл Адаму. Затем, не дожидаясь ответа, пошел к Лукасу.
— Как дела? — спросил Лукас.
— Все в порядке.
— Надеюсь, это так.
— Почему бы со мной было что-то не то?
— Прошел уже год. Мне тоже его не хватает. Впрочем, нам всем.
У Фаррелла сжалось что-то в животе. Как бы он хотел найти способ отключить все свои эмоции, раз и навсегда.
— Действительно ли это было так давно? Время определенно летит. Ты позвал меня сюда, чтобы это сказать?
— Нет. Давай пройдем туда. Это более личное. — Лукас кивнул на другую сторону сцены, где находилась маленькая ниша, отделявшая их от остальных.
Фаррелл пошел туда и стал, скрестив руки на груди.
— Итак, в чем дело?
— Скажу быстро кое — что приятное. — Лукас обвел взглядом театр, прежде чем его темные глаза встретились с глазами Фаррелла. — Ты был избран.
— Избран? Для чего?
— Во внутренний круг Маркуса.
Фаррелл медленно кивнул, но особо понимая:
— Который…..
— Тайный внутренний круг Маркуса. Он существовал всегда. В него избирались тщательно отобранные члены общества, чтобы помогать ему на более личном уровне. Это большая честь.
Фаррелл скрыл свой шок под ухмылкой.
— Хмм… Тайное общество внутри тайного общества. Оно также покрыто сверхсекретностью?
Лукас фыркнул.
— Маркус хочет встретиться с тобой лично, чтобы обсудить это детальней.
— Я так понимаю, ты тоже входишь в этот внутренний круг.
— Верно.
Сердце начало свой разбег от такой возможности. Очень немногие члены общества когда-либо встречались с Маркусом лично. Этот человек представлял собой сплошной знак вопроса.
— И почему я стал этим последним избранным?
— В частности он видит в тебе тот же потенциал, что видел и в Конноре.
— Подожди, ты утверждаешь, что Коннор… он что, тоже был в круге Маркуса?
— Был. — лицо Лукаса помрачнело и он покачал головой. — Я до сих пор не могу поверить, как так случилось. Я знаю, мы никогда раньше не говорили об этом, ты и я, но я предполагаю, сейчас такое же подходящее время, как и раньше. Ты что-то знал о его проблемах?
— Я знаю наверняка только то, что он стал вести себя по — другому после того, как Малори рассталась с ним.
— Он тяжело переживал ее уход.
— Это еще мягко сказано. — прозвучал краткий ответ Фаррелла. Правда была в том, что он слышал, как Коннор по телефону угрожал своей девушке, с которой провстречался четыре года и говорил ей, что если она не изменит свое решение и не вернется к нему, то он найдет ее, причинит боль. Заставит пожалеть о своем выборе.
Его голос….он был таким холодным, мрачным и одержимым, что у Фаррелла отхлынула кровь.
Это было не похоже на Коннора. Последние пару месяцев его жизни брат начал отдаляться от Фаррелла и Адама. Он стал вести себя так, словно у него был секрет, который он оберегал любой ценой…
Состояла ли эта тайна в том, что Коннор стал частью внутреннего круга Маркуса?
— Когда Маркус хочет встретиться со мной? — спросил Фаррелл.
— Скоро. Я дам тебе знать.
Фаррелл еле слышно выдохнул.
— Надеюсь, я буду в зоне досягаемости в ближайшее время.
Лукас ухмыльнулся на дерзкий комментарий Фаррелла.
— Даже ты прыгнешь, если он так скажет. И я надеюсь, нет нужды предупреждать тебя о том, что ты никому не должен говорить об этом.
Фаррелл провел взглядом по публике общества — некоторые из них являлись самыми богатыми и влиятельными людьми города — все располагались удобно в роскошных креслах из красного бархата и вежливо разговаривали друг с другом, как они делали в начале каждого собрания. У каждого был тот же золотой герб, указывающий, что они принадлежали к этому обществу. Что они также были избраны.
«Сколько из них входит в тайный круг Маркуса?» — удивился Фаррелл.
— Я промолчу. — пообещал он вслух.
Голова шла кругом, и он вернулся на свое место.
— О чем вы говорили? — спросила мать.
Фаррелл махнул рукой.
— Ой, ты же знаешь Лукаса и его проблемы с девушками. Я сказал ему, что он слишком молод для «Виагры». Надеюсь, он прислушался.
— Мы пропустим твою сомнительную попытку пошутить. — ее красные губы сжались. — Говоря о девушках, у одной моей подруги есть дочь и я хочу, чтобы ты встретился с ней.
— Точно, — поднял он бровь, — оказывается, моя мама — сваха.
— Фелисити Ситон — красивая и уравновешенная девушка, ходит в прекрасную школу и родом из образцовой семьи.
— На слух она так ослепительна, что мне потребуются солнечные очки, чтобы встречаться с ней.
— Я устроила ужин для вас в семь часов во вторник вечером в «Scramouche».
Прежде чем он смог опротестовать, огни начали тускнеть и театр погрузился в тишину. Прожектор осветил шторы из парчи, они начали расходиться, открывая фигуру человека. Как и все мужчины здесь, он был одет в строгий смокинг, идеально подчеркивающий его высокую фигуру.
— Это кто? — прошептал Адам Фарреллу.
— Наш известный лидер, Маркус Кинг. — прошептал тот в ответ.
Глаза Адама расширились.
— Серьезно? Это он?
— У- гу.
Маркус Кинг являлся лидером и соучредителем общества Хокспиэ, организации, существовавшей более 60 лет. Человек, который оставался вне зрения публики и который лелеял свою абсолютную приватность, доверяя весьма немногим.
Те, кто видел его в первый раз, всегда реагировали одинаково: неверие сменялось полным благоговением. У Фаррелла тоже были свои ожидания, как у юного посвященного. Он представлял себе мудрого, старого человека, который следил за обществом и его членами зоркими глазами и без чувства юмора.
Или, возможно, дряхлого, старого мужчину, который бормотал что-то сам себе и которого никто не хотел расстраивать, прося уступить свое место власти после шести десятков лет, чтобы освободить дорогу новому, более молодому лидеру.
Фаррелл быстро узнал, что Маркус Кинг совсем не соответствовал наивным ожиданиям шестнадцатилетнего ума.
Сегодня ночью он рассматривал загадочного лидера с любопытством, думая о том, что повлечет за собой их встреча лицом к лицу.
— Сколько ему лет? — спросил Адам очень тихо.
— Никто не знает наверняка.
Марукс приобрел этот театр вскоре после приезда в Торонто. В 1950 — х годах он закрыл его, предпочитая не открывать для общей публики. Для любого прохожего на улице театр кажется не более чем печальным старым зданием. Это была одна из причин, почему они шли сюда через тоннели. Заметь кто-то, что двести мужчин и женщин в смокингах и вечерних платьях заходят в заброшенный театр раз в три месяца в полночь, возникло бы несколько вопросов, на которые было бы трудно ответить.