– Ты мой, – сказала Ракша. – Никогда не забывай об этом. Ты мой. Не важно, куда ты уйдешь, и как тебя потом станут называть. Ты всегда был и останешься моим, Маугли.
От этих слов что-то надломилось в душе Маугли, и у него из глаз впервые в жизни хлынули слезы, похожие на струйки теплого дождя.
Человеческий детеныш поднял голову, взглянул на Акелу и вновь увидел в глазах вожака теплый блеск. Теплый блеск и что-то еще, совершенно новое. Уважение? Гордость? То и другое вместе? В глазах Маугли все расплывалось от слез, его переполняли чувства, и он отвернулся от старого волка, так ничего ему и не сказав.
Багира повел Маугли прочь, и Стая в последний раз смотрела вслед уходящему человеческому детенышу. Грей окликнул Маугли, своего старшего брата, но тот не ответил – просто не мог, а не потому, что не хотел откликнуться. Грей жалобно завыл и продолжал выть еще долго-долго, пока не потерял голос. Тогда вой малыша подхватила Ракша, и Акела, и все остальные волки, и этот вой-плач по человеческому детенышу продолжался до самой зари.
На поиски новой семьи
ИТАК, МАУГЛИ ОТПРАВИЛСЯ на поиски новой семьи.
– Черепахи меня любят, – размышлял он вслух. – Можно, конечно, и с ними остаться. Или с носорогами? Они всегда разрешали мне находиться рядом с ними. Правда, носороги спят стоя. Смогу ли я научиться спать стоя? Как ты думаешь, Багира, кого мне выбрать?
– Ни тех и ни других, – резко ответил Багира, не замедляя шаг.
– А как насчет медведей? – продолжал Маугли. – Они тоже живут в пещерах и норах, как волки. Пожалуй, я смогу...
– Не стоит тебе связываться и с медведями, поверь мне.
– Ну, тогда, быть может, мне лучше жить с птицами? Я люблю лазить по деревьям. Хотя постоянно слушать чириканье... С ума можно сойти. Чик-чи-рик, и так целый день без остановки... Представляешь?
– Не представляю, – сухо ответил Багира. – И тебе не советую. Нет, ни к одной из этих стай я тебя не поведу.
– Вот как? Куда же ты меня, в таком случае, ведешь?
– Я веду тебя в деревню к людям, человеческий детеныш.
– Что? Но я совершенно не знаю людей, Багира.
– Узнаешь, – коротко ответил старый кот. Он шел, низко опустив хвост, чтобы Маугли мог держаться за него.
– Но постой, Багира, ты же всегда говорил: «Нельзя приближаться к деревне, где живут люди», – последние слова Маугли произнес мяукающим тоном, пытаясь изобразить Багиру.
Багира сердито вырвал свой хвост из руки Маугли – обиделся. Они молча перешли ручей и снова углубились в джунгли. На этом берегу ручья они были еще гуще, пышнее, с выступавшими из тумана высокими, уходящими до самого неба, деревьями.
– Тогда все было совершенно иначе, – сказал, наконец, Багира. Потом подумал немного и добавил: – И голос у меня совсем не такой, как ты изобразил.
– Но почему иначе? Ты всегда повторял: «Держись от деревни подальше, иначе можешь попасть в капкан, и тебя могут съесть, или побить камнями, или еще чем-нибудь, и убить».
– Я хорошо помню все, что говорил, – огрызнулся Багира, а затем вдруг остановился, неожиданно и резко.
У них под ногами задрожали камешки, затем запрыгали и покатились по земле. Раздался низкий рокот, и почва заколыхалась, как при землетрясении.
В тумане показались громадные фигуры – неужели настоящие? Они двигались словно ожившие гранитные скалы – величественные, уверенные в себе, никого и ничего не боящиеся. Да и кого бояться таким гигантам? Изо рта диковинных животных торчали огромные бивни, между которыми покачивались хоботы, и каждый хобот был в обхвате толще человеческого детеныша.
Слоны.
Увидевший слонов впервые в жизни, Маугли провожал их взглядом, приоткрыв рот от удивления.
– Вау, – выдохнул он.
Багира низко опустил голову и сквозь стиснутые зубы шепнул:
– Склони голову, Маугли.
– Зачем?
– Чтобы выразить им свое уважение.
Маугли опустился на колено рядом с пантерой и наклонил голову, продолжая украдкой следить за слонами. Гиганты спокойно прошли мимо, возможно, даже не заметив ни человеческого детеныша, ни сопровождавшего его Багиру.