Но спустя полчаса он снова подумал:
«Тараканы - некрасивые. Да и перфессор, в общем-то, так себе!»
* * *
Когда к вечеру выяснилось, что план А провалился и что Снейп - со слов Зверя - тот ещё зверь, заговорщики оказались в безвыходном положении. Времени больше не оставалось! Туча затемнила всё небо и начала ворчать.
- Тогда план Б, - сказала Зверь, сама испугавшись.
- А?
- Не А, а Б, - пояснила девочка для дурачков.
Гарри притворился, что просто не всё расслышал.
- Я сделаю это сама, - продолжила Зверь. - Дождусь, когда все разойдутся, и пойду в кабинет одна.
- То есть я могу пойти? - уточнил Гарри.
Зверь посмотрела на него рассеянным взглядом, словно уже думая о другом.
- Ага, - согласилась она без спора, - то есть ты можешь пойти.
Малыш Гарри обрадовался. Ему бы хотелось узнать, чем закончится вся история, чтобы потом всем-всем о ней рассказать.
Ведь обычно случалось наоборот - Гарри узнавал всё самым последним. Как было бы здорово изменить всё на этот раз!
Ах, как было бы здорово!..
И вот, ближе к вечеру, почти перед самым отбоем, Зверь и Гарри подкрались к кабинету маггловедения. Профессор Квиррелл был ещё там - под его дверью уже зажглась полоска тёмно-жёлтого света, будто кто-то разбил там большое яйцо.
Одно из тех, что иногда показывал Хагрид.
Гарри замер возле окна, дожидаясь, пока всё закончится (или хотя бы начнётся).
- Нервничаешь? - спросила его Зверь, барабаня пальцами по подоконнику, как сумасшедшая.
- Нет...
- Не нервничай! Лучше съешь конфету.
Через минуту, когда Гарри даже не успел дожевать, Зверь снова к нему обернулась:
- Да что ты так переживаешь? Держи.
Она протянула ему леденец в знакомой обёртке: такие лимонные дольки водились в кабинете у Дамблдора.
Спустя некоторое время Зверь опять рассердилась:
- Ну какой нетерпеливый! Не дёргайся! Ешь, пожалуйста, и молчи!
Гарри послушно съел и эту конфету, и следующую, и целую горсть - это был один из немногих случаев, когда Гарри нравилось быть послушным. Он был спокоен и даже счастлив, а вот Зверь ходила из угла в угол.
Вскоре, когда сумерки стали ещё плотнее, а на школьных лестницах всё стихло, когда пропали последние парочки старшеклассников, а столы в Большом зале совсем опустели, Зверь и вовсе расклеилась.
- Я больше не могу, - взмолился Гарри.
- Не переживай! - приказывала Зверь, заталкивая в Мелочь последние конфеты. - Я из-за тебя почти извелась! Какой тревожный!
И тут наконец забили на башне часы. Зверь оцепенела! Её глаза испуганно заслезились, а руки задрожали от страха. Это дело требовало огромной храбрости, такой, которой не требовало никакое другое: всё было в этом мире намного, намного проще, чем признание в первой любви.
Зверь постояла немножко, смотря на Гарри, Гарри постоял, глядя на Зверя в ответ, и потом девичье сердце как будто окрепло. Подойдя к цветочному горшку, Зверь сплюнула в него все конфеты, Мартышка смело повторила за ней, и земля под бедной веткой алое украсилась разноцветными камешками. Так, по крайней мере, казалось издалека.
- Ну, - поддёрнула форму Зверь, - я пошла.
- Ага.
- Давай, скажи мне что-нибудь.
- Что?
- Что угодно! - поторопила его Зверь, так как часы перестали отбивать восемь.
Гарри подумал самую капельку, самую жалкую крошку.
И выдал:
- А цветочек теперь в слюнях...
- Фу, Гарри!
- ...ну и ты немножко красивая.
Зверь тут же отвернулась и, кажется, покраснела. Было непонятно, сердится она снова или всё это - от удовольствия. Твёрдым и громким шагом, почти как солдат, а может быть, рыцарь, а может, как смертник на эшафот, она направилась к кабинету маггловедения. Плечи расправлены, подбородок тянется вверх!
«Тук-тук-тук», - билось сердце, выпрыгивало из груди.
«Тук-тук-тук», - кулаком по деревянной двери.
- Сам ты красивый, - бросила Зверь напоследок.
- Я?
Но девочка уже не успела ответить. Услышав неуверенное:
- В-входите!
Зверь взмахнула косичками и нырнула в полутёмный проём.
«А я красивый, - подумал Гарри мечтательно, залезая на подоконник, - я красивый... Так ли это, может быть, хорошо?»
В конце концов, он не хотел, чтобы в него влюблялся кто-нибудь вроде профессора Зайки.
(И совсем уж другое дело - профессор Снейп.)
* * *
- Вы почему ревёте тут среди ночи, Остин? - послышался голос над ними, как будто бы мрачный, как будто бы похожий на саму ночь. - Десять баллов с Пуффендуя.
Затем Северус ткнул палочкой в другую фигуру:
- И вы, Поттер, тут, - узнал он.
Гарри сразу разулыбался, а вот Снейп счастливым не выглядел. Скорее даже наоборот.
Зверь тем временем продолжала реветь навзрыд, сжавшись под мантией в тугой ком: кажется, даже Гарри теперь был больше неё.