- По Запретному Лесу?!
Гарри недоумённо захлопал глазами.
- Так... ‒ сквозь зубы выдохнул Северус, кое-что начиная понимать. - Так.
Он сделал усилие над собой и выпустил мальчика из рук. У того вспухала щека, а из носа, вдоль губ и подбородка, лилась кровь, локти - ссажены, да и вообще весь Гарри был каким-то покалеченным и чумазым. Одни глаза, кажется, до безобразия прозрачны.
‒ Голову вверх, ‒ скомандовал Снейп обречённо, и Гарри, хоть и опасливо помедлил, но подчинился, ‒ не трогай руками.
‒ Колдовать будете? ‒ шепеляво спросил мальчик.
Северус заметил в траве под ногами блестящий молочный зуб.
Когда магия залечила боевые ранения смельчака, умыла ему лицо и залатала разорванную штанину, Снейп подумал, что ещё не встречал такого ребёнка - поразительное умение втягивать других в свои неприятности.
- Зачем тебе было идти в лес? - спросил он его чуть позже, когда они вдвоём шли по влажной тропинке, усыпанной по обочине первоцветом.
‒ Хагрид, - и Гарри осёкся.
Северус стал понимать ещё больше.
- Что?
- Ха, говорю, гриб! - попытался увильнуть мальчишка, для убедительности даже ткнув пальцем в мухомор.
Со стороны Снейпа послышалось нечто вроде: «Чтоб вас всех!» - и больше профессор ни о чём не расспрашивал. Пока, конечно, в молчание не вмешался Гарри.
- Какая красивая палочка, - сказал он вдруг. - Вы её здесь нашли?
- Это волшебная палочка, - сквозь зубы процедил Снейп.
- Так они разве не в лесу растут? - разочарованно выдохнул мальчик.
И вот тут Северус понял абсолютно всё. От корки до корки.
Тогда он резко остановился и обернулся так, что мантия его буквально разрезала воздух.
- Дамблдор, - коротко, но совсем не по-доброму выразился Снейп.
- А? - почёсывая коленку, заинтересовался Гарри.
- Он говорил тебе о душах волшебников.
Гарри вначале правдиво покивал головой. Затем передумал и начал мотать ей из стороны в сторону, отрицая.
- Всё ясно, - безапелляционно заявил Северус и продолжил свой путь с двойным рвением.
- Старый болван, - несдержанно высказывался он себе под нос. - Совсем спятил.
- Вы его не ругайте, пожалуйста, - испугался вдруг Гарри ни с того ни с сего. - Я виноват, а он - ни капельки!
У Снейпа от удивления вытянулось лицо, обычно абсолютно беспристрастное. На его счастье, ребёнок шагал позади и ничего не видел.
- Ты думаешь, я могу? - как можно более безразлично спросил он.
- Конечно, - заявил Гарри с железной уверенностью.
Ведь он, в отличие от Северуса, в том ничуточки не сомневался
- Так что его ругать не надо, - и подумав, что приказывать взрослым неприлично, мартышка добавила: - наверное.
Северус совершенно искренне захотел повернуться к ребёнку и внимательно его оглядеть. Таких слов ему никогда, пожалуй, не говорили. А уж особенно дети.
Но конечно Снейп просто шёл по тропе, ни разу не обернувшись на Гарри.
А тот и доволен, проказник! Подобрав палку с влажной земли, он трогал ею листья деревьев над головой, тыкал в аляповатые шапки мухоморов, вымазав кончик в глине, рисовал палкой забавную рожу - на мантии Снейпа, волочащейся за тем позади. Ах, какая то выходила рожа! Не рожа, а загляденье!
- Как-то темновато, - сказал Гарри, наконец, когда они в гробовом молчании шли через лес уже около четверти часа.
Северус пропустил это мимо ушей. Нет, пожалуй, сделал такой вот вид. И не обернулся, и не сбавил шагу.
Гарри пририсовал роже пятый по счёту глаз.
- А вы что тут делали? - решился продолжить разговор Гарри, настороженно глядя по сторонам, на страшные лесные коряги и кривозубые пни.
- Во-первых, вы должны говорить мне «сэр», - почти беззлобно ответил зельевар, увлёкшись мечтаниями о том, как бы он отругал Дамблдора, если бы всё-таки мог. Не за мальчишку, конечно. А просто - за всё.
- Во-вторых, - сказал он, - не ваше дело.
Гарри совсем не расстроился. Дослушав только «во-первых», он поправился:
- А вы что тут делали, сэр?
Снейп закатил глаза - не смог удержатся, уж слишком давно хотелось.
- Собирал ингредиенты, Фостер.
- А-а-а. А для чего?
- Для зелий.
- Для каких?
- Для разных.
- И они в лесу растут?
- Да.
- Всегда?
- ФОСТЕР, - предупреждающе рыкнул Северус, у которого от сплошного потока вопросов начинала болеть голова, и оглянулся - впервые за всю дорогу. - Вы что, не можете помолчать?..
Но запнулся. У Гарри были большие-большие глаза, которыми он напугано озирался, и они блестели, словно два мокрых камня под накатывающей волной. Мартышка стояла, озябнув, держа в бледных руках грязную палку, и его фигурка казалась чересчур маленькой для Запретного Леса, в котором - уже! - наступал поздний вечер.