- Здравствуй, - произнес он на славянском языке. Для вампиров не существовало незнания, а потому Генриетта непринужденно ответила ему на предложенном языке.
- И тебе не болеть. - Он улыбнулся.
- А почему ты там стоишь? Кто ты? Я тебя раньше здесь не видел. Ты новенькая?
“Черт, сколько вопросов сразу. Да и что ему ответить?”
- Меня зовут Генриетта, а тебя?
- Меня - Андрей, но все меня почему-то зовут сокращенно просто Рей. Ты не полностью ответила на мой вопрос. Как ты здесь оказалась? - напряженная работа мысли вызвала у Генриетты на лбу несколько едва заметных морщин. Но отвечать она не спешила. Да и что она ему скажет? Что она вампир? То, что он человек и что здесь больше нет вампиров, она чувствовала слишком отчетливо, чтобы ошибиться.
- А давай сначала ты немного расскажешь о себе, чтобы я могла сориентироваться, как мне лучше объяснить цель моего визита. - Рей улыбнулся. Вообще-то она не ждала, что он наивно расскажет ей все о себе и своей жизни. Она просто пыталась выиграть время. За эти мгновения она пыталась в спешке придумать какое-то более или менее сносное объяснение своего пребывания здесь. А еще, ведь, надо было объяснить, почему она не может проникнуть на территорию дворца. И как ей отсюда выбраться. Казалось, у нее сейчас закружиться голова. Наверное, от свежего воздуха. И не в первый раз за последние минуты. Д-да… Вот это ситуация… Или как любят повторять азартные игроки: “вот это комбинация!”.
А он тем временем рассматривал Генриетту в упор, безо всякого стыда. Рассматривал и улыбался. Что ж, она решила принять правила, предложенные собеседником, и тоже уставилось на него, быстро и ловко подмечая все нюансы и недочеты, которые могли бы ускользнуть от любого, но только не от заинтересованного вампира. По ее мнению, его семнадцатилетнее лицо не было ни красивым, ни отталкивающим. Обычное юношеское лицо с мальчишеской улыбкой. Раскосые глаза, светлые брови и волосы цвета блонда. На щеках играл легкий румянец - признак здоровья в молодом теле. Но была у него одна странность: цвет его глаз. Один глаз был синего цвета - такого цвета бывает очень холодное открытое море. А цвет второго напоминал темный фундук. Генриетта на миг заглянула в эти, казалось, совершенно разные глаза, и у нее вновь закружилась голова. Да что ж это такое! В который раз! Что здесь не так?! И тут она поняла. После того, как почувствовала, словно из глаз незнакомца пришла информация о том, что он ее судьба. Это место давало скрытое знание. Да, конечно! Она слышала о таком, когда-то, будучи еще человеком, но не верила в правдивость такой странности. А ведь неспроста появились такие легенды. Оказывается, не беспочвенными были рассказы бабок, которые пели колыбельные свои внукам, и в стихи песен вкладывали, то, что хоть и было каким-то невообразимым образом им известно, но оставалось предметом грусти и непостижимости. Она смутилась. Интересно, он тоже чувствовал эту неуловимую, но предсказанную связь между ними в будущем? Каково же было удивление Генриетты, когда молодой человек, тихонько хихикнув, начал излагать свою историю. Да, приехали. Вот это мирок. А парень тем временем поведал следующее.
- То, что меня зовут Рей, это я уже сказал. Но кто я, как здесь оказался - этого я не знаю. То, что известно мне, так это то, что я здесь родился, моя мать умерла при родах, отца не было. Родных у меня нет. Но обо мне хорошо заботятся. У нас здесь свой мир. Что-то вроде небольшого поселка. Все всех знают, живут в согласии. Все счастливы. У меня куча прислуги. Я делаю, что хочу. У нас здесь настоящий коммунизм. Вот дядя Ленин был бы рад! - он громко захохотал. Генриетта подняла бровь от удивления. Рей успокоился.
- А что ты думаешь, что раз я живу в каком-то неизвестном месте, так у меня уже и Интернета нет?! Нет, у меня есть доступ к сети, и я довольно образованный молодой человек. - Тут он поник.
- Что-то случилось? - она не успела даже понять как, но в ее вопросе прозвучало участие. Он поднял голову, и Генриетта отшатнулась. Его глаза расплылись, радужные оболочки почернели, и она почувствовала, как все его тело напряглось, словно струна. Другой этого бы даже не ощутил, но Генриетта была вампиром, и она почувствовала безудержную ярость в этом человеке, ярость, могущую сокрушить стотысячное войско любого противника, если у того хватило бы глупости в такой момент стать у Рея на пути. Но это состояние овладело им лишь на мгновение. Генриетта почувствовала, как к нему возвращается обычное настроение. Он посмотрел на нее теперь уже серьезным и долгим взглядом. Генриетта его выдержала. Тогда он заговорил уже другим, четким голосом, продолжая сверлить ее разными, но довольно проницательными глазами.