– Улыбочку, – фотограф наведёт объектив нового американского смартфона на вас, – готово!
И после: последовали бурные и возбуждённые аплодисменты. Все фотографии с этого праздника – ты получишь в личном сообщении в социальной сети; но решишь не сохранить их в галерее, а сделать так, как мало кто теперь делает – пойти и распечатать фотографии, которые, когда ты будешь держать их в руках – будут казаться такими живыми.
В голове у тебя будут витать мысли о будущем и о твоих планах на оставшуюся жизнь. Ты примешь то, что назовут «добровольным остракизмом» – то есть, попросту разорвёшь какие-либо отношения со всеми выскочками, понятия не имеющих, что такое искусство и назвавших себя «художниками».
Это – то самое дурачьё, которое собирается в кафе за чашечкой сожжённого капучино, чтобы обговорить цены на масло, холсты, а так же: поговорить о путешествиях на Сногсшибательные острова, о прошедших недавно выставках и о новых проектах. Когда ты будешь ещё молодым художником и будешь творить ради удовольствия и искусства – ты будешь мечтать, чтобы за твою работу платили много денег и что бы её ценили. Только получив признание «великих» – ты поймёшь, что все эти слова – гроша ломанного не стоят. Представь себе: ты в двадцать лет и ты в тридцать – встретятся. Один хочет продать свою работу за миллион долларов; другой – хочет съесть хлеб с ветчинной, нарисовать шедевр и просто лечь спать, зная, что жизнь – прекрасна. Человеку – не нужно путешествовать по миру, совершать подвиги для других, светиться своими достижениями; когда он находит себя и перестаёт крутиться в мировом колесе: весь мир кончается для него одной комнатой. Это – комната, в которой он умрёт с улыбкой.
Удивительно ещё и то, как по мере взросления, у человека отпадает всякая охота иметь с людьми; а особенно – с неприятными.
У тебя будут деньги – совсем немного – но голодная смерть уж тебя-то обойдёт стороной. Ты сможешь делать всё что угодно – бесконечность разнообразия миров откроется тобой. Твои действия будут ограничивать только два вопроса: «Нравится ли мне это?» и «Как можно сделать это ещё лучше?».
В мире много людей, которые умеют рисовать; ещё больше людей, которые просто рисуют. Не очень много тех, кто смог заработать этим себе на замок; но внушительное количество тех, кто просто смог заработать этим себе на хлеб, а иногда даже с маслом. Однако, признай: совсем немного тех, кто работал бы над этим, оттачивая своё мастерство, день ото дня, точно зная, что ему – платить никто за это не намерен; всего себя отдать делу, близкому к фанатизму – и всё это только ради красоты. Она спасёт мир. Правда, это не точно. Так, кем тебя можно будет назвать, кроме как чёртовым сумасшедшим?! Может быть, гением?!
– Дель вина пур тути! – провозгласит Ник.
И в тот момент, когда ты будешь пить вино, великолепие которого огнём пройдёт по всему твоему телу, что только сейчас, когда ты полностью свободен от социума – ты начал отличную жизнь.
– Как ты думаешь, – спросит Даниэль, – что именно привело стольких людей к революции?
– Напиши об этом книгу и сам ответь себе на этот вопрос – так ведь всегда поступают писатели?! Мне-то откуда знать?!
– «Теория разбитого зеркала», – сразу ответит за тебя Философ, – люди охотнее идут на преступления, если вокруг них: атмосфера свалки и декаданса. Если в доме: есть хоть одной разбитое окно, то высока вероятность того, что вскоре – все окна, так или иначе, будут разбиты. Маленькие правонарушения: драки, пьянство, воровство – провоцируют более крупные; а одна маленькая акция протеста против власти – может спровоцировать революцию. Вы когда-нибудь были в Неаполе? Это – самый грязный и, соответственно, самый криминальный город в Италии. Если бы атмосфера там была бы как, скажем, в Милане – люди куда неохотнее шли бы на преступления. Но Неаполь – город, однако, настолько красивый, что равных ему – мало на этой Земле. А учитывая декор нашего с вами места жительства – я удивлён, что революция так припозднилась.
– Чёрт, Философ, да ты пьян!
Философ возьмёт бутылку; нальёт себе треть бокала отменного вина – и начнёт хлебать его из горла, совсем позабыв о существовании собственного бокала.
– Я считаю, – смущённо проговорит Ник, нервно сжимая свою ёмкость для красного напитка, будто тот будет щитом, – что виной всему – был упадок моральных ценностей. Современная молодёжь…
– Современная молодёжь, современная молодёжь! – пискливым голосом перебьёт его Философ, – а ведь во все века представители старых поколений только тем и занимались, облысев, что критиковали и обгаживали сменяющих их детей. Когда они были детьми – их старики делали точно так же. Они думают, что молодые люди – всегда хуже старых. Но посмотрите на окружающие вас небоскрёбы – правда ли, что мы двигаемся в пропасть.