Заросшая густой травой, пыльная дорога – приведёт тебя к бару. Вокруг него: компании вейперов, горы окурков и презервативов. И много – много дыма. Это – хорошо – за ним не видно будет неба. А при серой крыше над головой – тебе всегда будет легче переносить депрессию.
Мир – будет таким.
Ты легко привыкнешь к нему и станешь относиться ко всему холодно и спокойно. В конечно счёте – ты станешь художником; а значит – примешь реальность – и попробуешь передать её в цвете.
Ты зайдёшь в бар. Он будет кутаться в темноте как в одеяле, пытаясь скрыть своё уродство. В нём будет грязно и будет плохо пахнуть. Но, в конечном итоге, он будет соответствовать своему названию. Неоновая вывеска снаружи и внутри – будет гласить: «Кофейник «VIE»»; с французского – жизнь. Кофейник, в меню которого – кофе будет стоять в самом нижнем углу и называться просто «кофе». На самом деле, от кофе – в нём будет только запах; да и тот – слишком летуч. Поэтому, лучше всего будет заказать здесь – дорогую выпивку; а если раскошелится и угостить соседа – можно будет получить говорливого и внимательного, когда нужно, собеседника.
В баре играла шумная музыка из массивных колонок – так что подслушать чьи-либо разговоры, кроме своих – не представлялось возможным. Именно это свойство сделает «Кофейник «VIE»» – лучшим местом для встреч или для одиноких вечеров. Здесь всё насквозь пропахнет дымом от сигарет, фруктовым паром и и несвежей блевотины; повсюду будет витать запах сломанных костей и судеб, которыми мир наделил детей нового, «лучшего» тысячелетия. И только старый бармен по имени Фриц – уже топтал эту землю ещё в двадцатом веке.
Но всё это – тебя мало будет беспокоить. Этот вечер – ты захочешь провести в компании экзотических зелий, вызывающих беспамятство; и провести такой вечер так, как ты того захочешь – можно будет только здесь.
Это – будет наша великая депрессия – начало нового тысячелетия, которое мы пропустили, потому что ещё не родились. Оно – единственное, которое мы увидим своими глазами. Самое светлое, самое великое и самое бесполезное – где мы чувствуем себя ненужными. Ведь что нового мы можем сделать для этого мира? Ведь даже повторить двадцатое столетие – мы будем не в силах. А что выпадет на наш век?
Ты станешь пить свой коктейль из алкогольных слёз и ободришься чувством оптимизма. Громкую музыку сменит экспериментальный электро-эмбиент, родившийся в этих развалинах; в сердцах и душах их обитателей. Но из руин – вырастут новые города; и у всех нас – будет шанс стать лучше. И наши дети будут лучше нас. Но пока – лишь безмолвное, человеческое молчание и песни без слов в исполнении акустической гитары. Но вдруг, среди пустоты и всех этих жутких людей, собравшихся здесь – возникнет тихий, приглушённый женский голос. Он будет чистым – каким никогда не станет это место. Прекрасный.
Он шёпотом споёт свою песню под волну звуков гитары, ударных и ди-джей установок: о любви и о тоске по ушедшим временам. Невозможно понять, что это, если не услышать эту музыку своими ушами – в баре, среди пустырей, гаражей и серых бетонных домов – рождённых из той самой материи, из которой родилась пустота. Музыка – это солнце во времена темноты; и тьма – днём. Голос девушки сменит игра фортепиано. И затем – они будут петь вместе, пока оба голоса не растворятся в наступающей тишине.
Ты допьёшь последние капли странного коктейля. Бармен Фриц, родившийся ещё в далёком двадцатом веке, удивлённо скажет:
– Ещё никому не удавалось выпить целый стакан «Лунного света» и остаться живым! Парень, с тобой всё в порядке?
Ты не ответишь ему. Вместо слов – встанешь и убежишь в уборную. В спину – тебе будут смеяться бармен и ещё несколько посетителей. Миновав дверь – ты окажешься в царстве зловония. Ты чудом пронесёшь свою рвоту до унитаза; но дальше – не сможешь ждать ни секунды.
Ты станешь чистым, хоть это – будет не совсем приятно.
Туалет своим видом напоминал ад, и вместо таблички на входе: «Пользуйтесь презервативами», стоило повесить надпись: «Оставь надежды».
Стоит только пронестись этим мыслям у тебя в голове – как ты заметишь, до чего грязным будет этот унитаз. Тебя захочется вырвать ещё раз; но ты сдержишься. Ты услышишь смех в соседней кабинке.
– Ах, ещё один новичок! Привыкая к жизни, брат.
Он выйдет из неё специально для того, чтобы пожать тебе руку и поздравить с тем, что ты достойно пройдёшь испытание «Лунным светом». Ты посмотришь на него и не поверишь своим глазам.
– Джамир?
Индус вытаращит на тебя глаза.
– Офигеть! Брат – и ты здесь?! Глазам свои не верю, – для пущей уверенности он протрёт их, – да, это – ты, христианский чёрт тебя подери!