– Продолжай! Я сейчас взорвусь, – возбуждённо скажешь ты.
– …когда понимаешь это – так легко становится жить, – закончит она и ещё раз поцелует тебя.
– А теперь – оставь свою философию. Я – хочу быть только с тобой. И хочу, чтобы ты – была только со мной.
– Ты же знаешь, что этого – не будет никогда. Хотя, забудем и будущем. Ведь всё, что у нас осталось, любимый, это – только сейчас. Ну что, проверим ещё раз, что «художники могут всю ночь»?
– И всё утро.
Вы, целуясь, запрётесь у себя в каюте и будете любить друг друга. Я буду стараться не подсматривать. Но я слышу, что вам – хорошо.
– Следуй жизнью, любимый, – скажет она, выдыхая дым от сигарет после секса, сидя к тебе спиной, – оставь существования.
– Это – такая у тебя эйфория?
– Это – такая у меня душа.
Что здесь можно будет возразить?!
Ты закроешь глаза и упадёшь головой на плечо своей любви. И отдашься сну. Ей же – останется только глядеть во тьму, наслаждаясь одиночеством и бессилием. Но и её бессонница, постепенно – начнёт сдавать позиции. Её веки станут тяжелее этого дирижабля – тяжелее планеты – а значит, они мягко и легко опустятся вниз. После этого, у происходящего – не останется свидетелей. Только лазурно-алый абажур облаков на рассвете, проносящийся с ними наравне – замечал, как вокруг дирижабля парят ваши детские сны. И все они будут на один лад:
– Преследовать жизнь!
– Последняя надежда – это побег.
Надрыв Четвёртый
-…Возьмём, к примеру, бабочку, – скажет тебе твой новый собутыльник, по имени Бо, – с виду – красивое создание с крыльями, на котором Создатель биологическим карандашом вывел сложные и восхитительные узоры. Истинная красота природы – думают многие. Но стоит лишь поймать её, приглядеться повнимательнее, осмотреть со всех сторон – и ты увидишь противное насекомое – такое же, как и все остальные. Крылья и узоры – всё ещё есть; но теперь к ним прибавилась и противная человеку физиология членистоногих. Та же история и с мечтами. Да и со всем, что происходит в нашей жизни. Мы строим планы. Иногда, нам даже кажется, что мы можем увидеть то, что будет. Но когда приходит время присмотреться к этой бабочке… мы видим – всего лишь очередное насекомое.
– И что – разве нет никаких надежд снова увидеть эту бабочку – бабочкой – даже после того, как она стала насекомым? – неожиданно оживишься ты.
– Насекомым – она была всегда. Другое дело – можно сделать так, чтобы нас это больше не смущало.
– Как?
– Быть довольным тем, что имеем, – придёт к выводу Бо, – все извращения – вырастают из неудовлетворения собой.
Снова они, – подумаешь ты, – хоть когда-нибудь вы оставите меня в покое?!
– Однако, – продолжал твой пьяный собеседник, слегка пошатываясь из стороны в сторону, – человек – никогда не доволен тем, что он имеет – в особенности – собой, – тебе всё время будет казаться, что выпив столько, сколько Бо, человек может умереть в любую секунду, и ты будешь ждать, что вот-вот Бо прервёт сам себя на полуслове, чтобы упасть и с достоинством погибнуть, но он продолжит, – если у нищего – нет возможности не думать о пропитании – его это будет волновать сильнее, чем присутствие у него девушки или хороших друзей. Однако у представителя высшего или среднего класса – обладателя завидного ума – потребность в общении будет на порядок выше, чем довольство своим достатком. И так далее. Чем человек умнее – тем сильнее его внутренняя драма. Ведь хороших людей – найти гораздо труднее, чем кусок хлеба, что бы там не считали те, кто его не имеет. Возможно, многим покажется, что страдать от одиночества – лучше, чем страдать от голода. Но ведь человек имеет то, что имеет. У каждого – своя собственная внутренняя трагедия, друг мой! И в этой трагедии – не гибнет даже хор – потому что его нет. И каждый недоволен своим счастьем. Из этого – и рождаются извращения. Кто были те рыбы, что первыми вылезли на сушу?
– А если найдётся тот, кто будет всем доволен?
– Они уже есть! Патологоанатомы – видят их каждый день. Тот, кто всем доволен – ничего не хочет изменить. Кто ничего не хочет – тот либо мертвец, либо лжец. Их ненавидит сама старая сука Земля, которая так любит всякие уродства и извращения. Они – скучны; они – слишком идеальны для неё. Только у извращенцев – есть право жить; только у них – есть право творить историю, какой бы они ни была.