Комнату заливал мягкий белый свет – это тучная довольная луна выглядывала из-за крыш. Среднее белолуние – время казней. Так повелось испокон веков. Люди всегда любили белую луну. В ней нет ничего пугающего, ничего враждебного. Её холодное серебристое сияние не похоже на льющуюся кровь, как мистический свет другой, красной луны. Возможно, именно поэтому, смертные решили убивать друг друга в столь благословенное время. Только так они могли ощутить себя истинными хозяевами, грозными полубогами, вершителями судеб, способными соперничать с луной за право царствовать в мире.
Девочка тихонько приоткрыла дверь в гостиную. Вилла дремала в кресле. Длинные чёрные волосы рассыпались по подлокотнику, рот приоткрылся, веки легонько подрагивали, как бывает, когда человек спит чутко и беспокойно.
– Лайда! – Зебу ткнулся носом в принцессино одеяло.
– Оставь её, – сказала Селена. – Ты был прав. Ей безопаснее оставаться здесь, а нам пора.
Девочка открыла окно, стараясь действовать как можно тише, и прохладный ночной воздух неторопливо пробрался в комнату. В квартале Сов пахло не так, как на прочих улицах Туфа. Здесь не было ни тошнотворно сладкого смрада сточных вод, ни острого запаха сырости, что царит в тёмных переулках. Лишь тонкий, почти неощутимый аромат озона витал в воздухе, но никто не знал наверняка, откуда он взялся.
Зебу с обычной лёгкостью вскочил на подоконник, оттолкнулся от него лапами и тотчас оказался на мостовой. Селене потребовалось куда больше времени. Сначала она спустила вниз сумку, потом выбралась сама. Только оказавшись на земле, девочка сообразила, что окно слишком высоко, и закрыть его, даже встав на цыпочки, не удастся. Жестом она подозвала Зебу и велела стоять под окном, а сама взобралась ему на спину и кое-как притворила створку. Оставалось надеяться, что принцесса не проснется раньше времени, если в комнате станет слишком холодно.
Улицы были пустынны. Все окна погасли, ни одного прохожего не попадалось навстречу. Лишь круглая, похожая на крупное яблоко, луна роняла свет на отполированные камни мостовой, купалась в дрожащей воде питьевых фонтанчиков и манила за собой одиноких путников, устремившихся навстречу неизвестности.
Человек в окне
Селена хотела пойти окружным путём, но Зебу заявил, что через площадь Мечей выйдет быстрее.
– Во дворце все спят, – заверил он. – Стража тоже дремлет. Это мидавы никогда не спят на посту, а люди… Что с них взять?! Мы пройдём незамеченными прямо под носом у Шамшана.
Девочка не разделяла его уверенности, но попасть на площадь Справедливости нужно было затемно, а дорога через Золотой квартал выходила вдвое длиннее.
Покинув освещённый квартал Сов, путники оказались на огромной площади Мечей у самого Королевского дворца. Света тут было куда меньше – лишь факелы на ажурных дворцовых воротах неровно мерцали, освещая арку. Статуя короля Тира Первого Основателя, обращённая лицом к жилищу потомков, возвышалась напротив. В темноте казалось, что корона, венчающая чёрную голову первого монарха династии, пронзает небо своими острыми зубцами.
– Тут никого нет, – шепнул Зебу. – Как я и говорил.
Дворец был окутан темнотой. Лишь в одном окне подёргивался огонёк свечи. Селена остановилась, зачарованно глядя на него:
– Должно быть, это Шамшан. Даже ночью не спит – придумывает новые подлости.
– Никакой это не Шамшан, – возразил Зебу. – Во дворце сейчас полно народу: слуги, стража, придворные. Это может быть кто угодно.
В окне мелькнула тень. Какой-то человек выглянул на улицу. После зажёг вторую свечу, а затем – и третью. Селена приблизилась.
– Пойдём, – Зебу осторожно потянул её за рукав. – Нас могут увидеть.
Девочка не сводила глаз с освещённого окна. Человек присел на подоконник, поворошил рукой волосы, почесал подбородок знакомым движением.
– Никлас! – выдохнула Селена. – Зебу, это он!
Зебу опасливо завертел головой:
– Пойдём, прошу тебя! Ты разбудишь стражу!
– Ниииклас! – позвала девочка шёпотом, отчаянно замахав руками.
Зебу вцепился в её рукав и попятился:
– Пойдём немедленно!
Селена продолжала махать, и Никлас увидел её. Он приподнялся над подоконником, напряжённо вглядываясь в темноту, и вдруг замахал в ответ. Это было вовсе не приветствие – отец велел ей уходить как можно скорее.
Лязгнули ворота, послышалось гудение и топот. По меньшей мере десять каблуков стучали по брусчатке.
– Бежим! – Зебу поволок девочку в ближайший переулок.
Опомнившись, Селена побежала сама. Ноги скользили, подворачиваясь на гладких камнях, длинное платье мешало двигаться, кожаная торба, привязанная за спиной, отчаянно тянула вниз. Девочка подобрала юбку и помчалась со всех ног. Вырвавшийся было вперёд Зебу остановился, ожидая её, и тотчас принял облик мальчика.