– Они здесь! – послышалось сзади.
Зебу вновь бросился наутёк, Селена старалась не отставать, но состязаться в беге с мидавом ей было не под силу. Обогнув водосток, Зебу свернул за угол. Девочка мчалась за ним. Холодный ночной воздух свистел в ушах, сердце билось как раненая птица.
Повернув за мидавом, Селена оказалась на незнакомой улице. Зебу впереди не было. От неожиданности Селена замедлила бег. За спиной вновь застучали каблуки, металлически забряцало оружие. Девочка застыла в ужасе. Вдруг кто-то схватил её за шиворот и рывком втащил под тёмную арку. Ахнув, Селена подняла голову и оказалась нос к носу с Зебу.
– Тише! – прошипел мидав. – Это всего лишь люди.
Пятеро стражников пронеслись в паре шагов от них, размахивая секирами. Собственное дыхание казалось Селене слишком шумным, и она отчаянно старалась дышать как можно тише. Зебу тоже пыхтел ужасно громко, но стражники их почему-то не слышали.
– Они уже далеко, – сообщил Зебу, выглянув из-под арки.
– Я думала, ты меня бросил! – по её щекам сами собой потекли слёзы.
Ореховые глаза мидава сверкнули в темноте:
– Я никогда тебя не брошу! Слышишь, Селена? Никогда!
Что-то вновь заскребло по мостовой. Селена вжалась в холодную каменную стену и покосилась на Зебу. К её удивлению, тот выглядел спокойным. Всё прояснилось через несколько мгновений, когда мимо них по дороге вальяжно прошествовал крупный светлый мидав.
Только тут Селена заметила, что ближайшие дома выглядят не вполне обычно. У них не было ни окон, ни дверей в привычном для человека смысле – только большие круглые отверстия в стенах, задрапированные блестящей складчатой кожей. На каждом здании трепетали флаги. Их было так много, что в темноте казалось, будто десятки огромных птиц пытаются одновременно воспарить в небо.
– Здесь живут мидавы? – догадалась девочка. – Я никогда тут не была.
– Это Лиловый квартал, – подтвердил её догадку Зебу. – Все мои предки жили здесь.
– Я знаю, – Селена восторженно озиралась по сторонам. – Он называется Лиловым из-за флагов. Их так много!
Зебу кивнул:
– Днём тут ещё красивее.
– Зебу! – Селена попыталась заглянуть вглубь тёмного двора. – Как ты догадался спрятаться здесь?
– Допустим, я очень умён.
– А если серьёзно?
– Если серьёзно, то это мой дом, и я знаю тут каждую подворотню.
– Ты тут живёшь? – изумилась Селена. – А дядя Зак? Что если он дома?
– Я не думаю…
Зебу не успел пояснить, о чём именно не думает, потому что в глубине двора послышалось шуршание. Селена хотела выскочить на улицу, но Зебу схватил её за рукав и потащил за собой. Едва они успели укрыться за приставленной к водостоку бочкой, как мимо, грузно переваливаясь на кривых лапах, прошёл паргалион Зегда. Под аркой он остановился, шумно втянул воздух, приосанился и зашагал дальше.
– Значит, он всё же был дома, – выдохнула Селена, выждав некоторое время. – Он мог нас увидеть, и что тогда?
– Скорее всего, нас посадили бы под домашний арест. А лично мне – ещё и всыпали бы, будь здоров. Но если выбирать между моим отцом и королевской стражей, то я бы предпочёл иметь дело с хорошо знакомым противником.
– Куда он пошёл?
– Должно быть, на службу. Хотя, нет. Военный Совет в другой стороне. Давай подождём ещё немного. Похоже, нам с отцом в одну сторону, а мне бы не хотелось с ним столкнуться.
Остаток пути они преодолели без происшествий. Несколько раз навстречу попадались мидавы, но Зебу, вновь принявший собачий облик, не привлекал их внимания.
Только однажды, у моста Тира Второго, ребят остановил патруль. Рыжие мидавы из отряда Хати Хомака задали дежурные вопросы. Зебу держался спокойно, если не сказать вызывающе.
– Я ищу отца, паргалиона Зегду, – ответил он. – Мы с подругой вернулись из Ольва, но не застали его дома.
Мидавы переглянулись.
– Не стоит ходить ночью без взрослых, – сказал один.
– Уже почти рассвет, – парировал Зебу. – Уверен, что мы скоро найдём отца.
– Он может быть на площади, – задумался другой мидав.
– Не говори ерунды, – отозвался первый. – Это наш район. Белых тут нет.
– Я что-то слышал…
– А я – нет!
– Говорю тебе!..
– И слушать не желаю!
Не переставая спорить, они двинулись дальше, а дети пошли своей дорогой.
На площади Справедливости было безлюдно. Небо над крышами понемногу начинало светлеть. Белая луна тонула в полупрозрачной дымке, звёзды дрожали над горизонтом. Солнце ещё не вступило в свои права, но его робкое рассветное сияние уже очертило контур часовой башни с воркующими голубками и тёмным силуэтом виселицы у подножья, позолотило крыши и стены домов, торговые шатры, возы, мостовые. Город готовился к пробуждению. Пахло прохладой и свежестью, как это бывает лишь в предрассветный час, когда шумная толпа ещё не заняла улицы, не наполнила их обычными запахами: остротой лука, прелостью кожи и вонью лошадиного пота.