– Мой род не уничтожен! Я ещё жив!
– В чём же цель твоей жизни?
– В мести.
Король поморщился, точно проглотил что-то кислое:
– Месть – плохая цель, сынок. Слабый не сможет отомстить, но тот, кто мечтает лишь о возмездии, неизбежно становится слабым. Тебе придётся стать сильнее, а, значит, твоя сила должна стать важнее мести.
– Что же мне, по-вашему, делать? Простить своих врагов?
– Разве я говорил о прощении? – скривился король. – Ты никогда не сможешь простить им то зло, которое тебе причинили. Ты и не должен этого делать. Но ответь мне: кто твои враги?
– Шамшан, Кассис, Рати Ривай…
– О, эти имена внушают трепет! Они сильны, и сила их – зло. Что может победить зло?
Гараш растерянно моргал, явно не понимая, к чему он клонит.
– Добро, – подсказала Селена.
– Только в сказках, – хмыкнул Гараш.
Подземный король в очередной раз улыбнулся:
– Жизнь – самая чудесная сказка. Придёт время, и каждый из вас это поймет. Так какое имя ты считаешь своим, сынок?
Немного помедлив, мальчик проговорил:
– Гараш.
– Другое дело, – одобрил король. – Отныне твоя цель – прославить это имя, чтобы когда-нибудь твой сын смог так же гордиться своим отцом, как ты гордишься Квестином Тумаем. Как знать, возможно, спустя годы и тебя назовут Великим. Тогда ты уже не вспомнишь о мести. Великие не мстят, они обращают врагов в бегство одним звуком своего голоса.
– Мне показалось, – произнёс Гараш сдавленно, – что народ желал моей смерти.
Король ничуть не удивился:
– Народ желает смерти каждому, кого тащат на эшафот. Такова его природа. Не принимай это близко к сердцу, дело тут вовсе не в тебе.
Со стороны туннеля донеслось протяжное гудение. Зара встрепенулась:
– Отец, это она!
– Рыбка! – кивнул Рошан. – Беги, встречай сестру, дорогая!
Когда девушка умчалась прочь, он грустно пояснил:
– Я зову племянницу рыбкой. Скоро вы поймёте, почему.
Вскоре Зара вернулась, держа за руку такую же высокую румяную девушку, и Селена с трудом сдержала возглас удивления.
– Риша! – прошептала она.
Девушка выглядела не менее растерянной, но вскоре, заулыбалась и бросилась навстречу.
– Риша и есть ваша племянница? – Селена обнимала подругу, ошарашено глядя на короля. – Дора никогда не рассказывала…
– О младшем брате – короле нищих? Почему-то я так и думал.
– Прости меня, Риша, – Гараш встал за её спиной, так что Селена не могла видеть его лицо. – Твой меч… Я потерял его.
Пожав плечами, девушка примирительно улыбнулась.
– Хорошо, что ты просишь прощения, – заметил король. – Это первый шаг на пути к величию. А теперь давайте споём!
– Споём? – удивился Зебу. – Мы, мидавы, никогда не поём.
– Когда я был маленьким, в квартале Крыс все распевали одну старинную песенку, – сказал Рошан. – Мы с сестрой тоже знали её наизусть. Слова простые, вы тоже запомните в два счёта.
Сказав это, он набрал в грудь воздуха и запел красивым густым баритоном:
Кто король под землёй?
Я – король, ты – король.
Заучи свою роль,
Под землёй ты король!
Зара стала подпевать. Её голос был звонким и переливчатым, как весенний ручеёк, и дуэт получился – заслушаешься:
Кто король под землёй?
Каждый шут площадной.
Каждый нищий, больной
Наш король под землёй.
Селена знала слова. Когда-то Дора пела ей эту песенку. Не в силах сдержаться, девочка подхватили знакомую мелодию, и десятки голосов, как по мановению дирижёрской палочки, тотчас образовали хор:
Кто король под землёй?
Ты – король, он – король.
И кривой, и хромой –
Короли под землёй.
Кто король под землёй?
Ты – король, он – король.
Все во чреве земли
Как один короли!
Остаток дня прошёл в однообразных заботах. К вечеру Селена перестала обращать внимание на запах, и смогла при помощи Риши исследовать многочисленные переходы, комнатки и закоулки подземного мира. Девочка не боялась крыс, а вот Зебу чувствовал себя прескверно. Каждый раз, когда в углу мелькала какая-нибудь тень, мидав начинал мелко дрожать, и Селене приходилось уговаривать его как ребёнка.
Хегван и Гараш получили в подарок карманные ножички, и долго точили их, сидя в углу и переговариваясь полушёпотом. Селена не стала им мешать. Ей страсть как хотелось выведать у мальчишек подробности их загадочного спасения, но время было неподходящее.