У некоторых девчонок глаза как блюдца – распахнутые, наивные, и это делает их похожими на фарфоровых куколок. Селене такой кукольности не досталось. С её губ редко сходила улыбка, но лицо всё равно казалось задумчивым. К тому же девочка была высокой – выше большинства сверстников, и Дора часто заставляла её ходить с привязанной к спине линейкой, чтобы не сутулилась. Если Селена чем-то и гордилась по-настоящему, то лишь густыми русыми волосами до пояса, которые можно было заплетать в толстую блестящую косу, собирать в сложную причёску или укладывать волнами.
Никлас, напротив, имел весьма скромную шевелюру. Он редко стриг свои соломенно-жёлтые волосы, предпочитая закладывать их за уши, чтобы не мешали, но ни бороды, ни усов не носил. Роста он был среднего, телосложения – субтильного. То ли по причине худобы, то ли из-за стремительной пружинящей походки ему трудно было дать больше тридцати лет, хотя в действительности доктор Кариг готовился разменять пятый десяток.
– Шутить можно всегда, – повторил Никлас. – А мальчик… Он выживет, Селена. Иначе и быть не может. Этот парень сделан из железа, его не так просто убить.
– Ты его знаешь? – удивилась девочка. – Откуда?
– Нет, что ты?! – подозрительно быстро заверил Никлас. – Но он умеет бороться, а это дорогого стоит. У него была сломана нога. Кость буквально раздробило на мелкие кусочки. Мне пришлось удалить немалую часть. Думаю, мальчик останется хромым на всю жизнь.
Селена ойкнула и прикрыла рот рукой.
– Не пугайся, – успокоил её Никлас. – Ходить он будет. Думаю, даже бегать сможет. Просто станет слегка прихрамывать на левую ногу, только и всего. В его положении это не так страшно. Хуже другое: жар до сих пор не спадает. Я выслушал хрипы в лёгких, и мне это ох как не нравится!
– И ты лечишь его чомусом?! – не выдержала Селена.
– Не совсем, – Никлас лукаво улыбнулся. – Подумай сама: не могу же я рассказать Доре о своей новой разработке. Она, конечно, чудесная женщина, но болтлива как сорока.
– А мне расскажешь?
Селена всегда испытывала трепет перед отцовскими открытиями, которых у него, надо сказать, накопилось немало.
Никлас заговорщически подмигнул:
– Тебе – расскажу. Это новое вещество я получил путём экстрагирования скве…
Мальчик застонал, забормотал что-то бессвязное и неожиданно открыл глаза. Никлас тотчас переключил на него внимание:
– Как ты себя чувствуешь, сынок?
Больной не отвечал, пытаясь сфокусировать зрение.
– Не бойся, – продолжал Никлас. – Ты у друзей. Меня зовут Никлас Кариг, а это моя дочь Селена.
Мальчик сосредоточенно смотрел на своих спасителей. В его круглых карих глазах не было ни страха, ни удивления – только боль и, кажется, усталость. Наконец, парнишка вышел из оцепенения, забарахтался и попытался спустить ноги с кровати, но тотчас сморщился от боли.
– У тебя сломана нога, – Никлас говорил медленно и спокойно, как говорят люди, уверенные в своих силах.
Мальчик тяжело дышал, поджав губы и широко раздувая ноздри
– Никлас Кариг, – хрипло пробормотал он. – Я вас знаю.
Закашлялся. Селена плеснула воды в тяжёлый стакан тёмно-синего стекла и протянула его больному. Сделав глоток, мальчик вновь откинулся на подушку.
– Позволь мне проверить кое-что, – доктор Кариг взял со столика маленькую серебряную ложечку, из которой прежде кормили Селениных кукол, и поднёс её к лицу больного. Тот смотрел волчонком, но не сопротивлялся.
– Взгляни на свет, – попросил Никлас.
Подчинившись, мальчик снова поморщился – видимо, дневной свет казался ему слишком ярким.
– Отлично, – похвалил доктор Кариг. – Теперь следи за ложкой.
Он принялся водить ложечкой сверху вниз и слева направо, придерживая пациента за подбородок.
– Я вас знаю, – прошептал мальчик, не переставая двигать глазами.
Никлас закончил свои колдовские манипуляции и осторожно потрепал пациента по голове:
– Ты не можешь меня знать, потому что я тебя впервые вижу.
Он посмотрел на мальчишку как-то чересчур выразительно.
– Я доктор Никлас Кариг. Живу здесь, в Ольве. А ты, должно быть, сын какого-то рыбака?
Мальчик не спорил. Будто зачарованный он слушал Никласа, а тот ласково продолжал:
– Ты – сын рыбака. На тебя напали разбойники. Ограбили. Отобрали улов. Твоего отца убили.
Селена могла поклясться, что её отец вовсе не спрашивает. Никлас сам рассказывал мальчику его же историю.