Принцесса начала увлечённо трясти прутик над огнём, а Вилла подошла к Никласу и села рядышком, прислонившись к его плечу:
– Помнишь, как вы учили меня разводить костёр? Мы тогда жили все вместе.
Никлас кивнул, слабо улыбнувшись своему воспоминанию:
– Вилма решила, что нам нужно устроить обед на берегу.
– Точно. И мы до вечера пытались приготовить цыплёнка на вертеле. А цыплёнок всё равно остался сырым.
–… и мы пообедали хлебом, – его голос неожиданно дрогнул и сделался текучим как топлёное масло. – Ты сильно по ней тоскуешь?
Девушка вздохнула:
– Я привыкла. Только иногда мне кажется, что вместе с ней я потеряла частицу самой себя.
– Так и есть, – выдохнул Никлас. – Прости.
– За что? –изумилась Вилла. – Ты сделал для меня больше, чем сделал бы родной брат. А недавно я, наконец, встретилась с Селеной. Она так похожа на Вилму!
Никлас кивнул:
– На тебя – тоже.
– Я хотела поговорить с ней в тот вечер, но она уже уснула. А ночью они сбежали.
– Я всё ей расскажу. Обещаю.
– Ну, уж нет! – рассмеялась девушка. – Теперь, когда мы официально представлены друг другу, я всё расскажу сама.
– Сюда идут! – прервал их беседу Гастон.
Никлас проследил за его взглядом и заметил внизу четыре чёрные точки, обретавшие по мере приближения человеческие черты.
– Кто эти люди? – забеспокоилась Вилла.
Некоторое время Гастон напряжённо следил за незнакомцами и, наконец, произнёс:
– Это не люди. Там, внизу, рельеф неровный, бугристый, но они движутся плавно, точно плывут по воздуху. Мы видим иллюзию.
– Мидавы! – ахнула девушка.
– Бери принцессу и уходи! – велел Гастон. – Спрячьтесь где-нибудь в расщелине. Выходите только если я или Никлас будем вас звать. Если никто из нас не появится, дождитесь темноты и пробирайтесь к Аштарскому ущелью. Вы идёте с добрыми намерениями, Эхо вас не тронет.
– Я не уйду, – заупрямилась Вилла. – Их четверо, а вас только двое.
Гастон похлопал себя по боку:
– Со мной – Ручная Молния. Учёный должен верить в своё изобретение, дорогая.
– Спасай принцессу, – кивнул Никлас. – Мы их задержим.
Несколько мгновений Вилла колебалась, переводя взгляд с одного на другого, но после вытряхнула наружу забившуюся под плащ принцессу и велела:
– Бежим!
Когда они скрылись из виду, Никлас посмотрел вниз. Четверо темноволосых мужчин двигались гуськом по узкой горной тропке. Впереди шёл широкоплечий верзила. Внезапно остановившись, он задрал голову и, конечно, разглядел дым, валивший от костра. Никлас вжался в скалу, пытаясь слиться с ней воедино, однако, брюнет заметил и его.
– Кто бы мог подумать, что мы погибнем, защищая дочь королевы Эльжбетты, – проговорил Никлас.
– Мы погибнем, защищая ребёнка, – отозвался Гастон. – И Виллу, если это послужит тебе утешением.
– Это единственное, что может меня утешить.
Сделав своим спутникам знак рукой, брюнет вдруг растворился в воздухе и мгновение спустя появился вновь в образе огромного чёрного мидава. Остальные тотчас последовали примеру предводителя.
– Рати Ривай! – выдохнул Никлас.
– Какая честь! – съязвил Гастон, вытащив из-под плаща длинную металлическую трубу.
– Что это? – удивился Никлас.
– Ручная Молния. Замечательная штука: стреляет при помощи порохового заряда.
– Ты сам её изобрёл?
– Не я – Вилла.
Гастон поджёг фитиль, и, дождавшись, когда тот начнёт тлеть, прислонил трубу к скале.
Прошло не больше четверти часа, когда из-за поворота вышли мидавы под предводительством Рати Ривая.
Глиман был совсем ещё молод – ему едва ли исполнилось сорок – однако за свою недолгую по мидавьим представлениям жизнь успел пройти впечатляющий путь от простого стакия10 из чёрного отряда до главнокомандующего Тарийской армии. Огромный даже для взрослого мидава, он был угольно-чёрным от ушей до кончика хвоста. Даже мочка носа не выделялась на фоне блестящей антрацитовой шерсти.
– Магистр Гастон! Мэтр Кариг! – воскликнул Ривай с напускным удивлением. – Какая неожиданная встреча!
– Доброй луны, господин глиман! – в тон ему отозвался Гастон. – Думается, для вас эта встреча была вполне ожидаемой.
– Уверяю вас, нет, – голос Ривая был насквозь пропитан ядом, глаза недобро сверкали. – Я искал государственных преступников, а встретил уважаемых людей, верных подданных его Величества.
– В отличие от вас мы не присягали Шамшану на верность, – ответил Никлас.
Рати Ривай вовсе не был глупцом и, конечно, всё давно понял.
– Это так, – согласился он. – Однако я не сомневаюсь, что вы готовы оказать содействие королевскому правосудию.