Странно легко было парить в искаженном пространстве, в темноте, расцвеченной тысячами криво повисших в пустоте дверей, унося на руках ту, что подарила это чудесное и так быстро подходящее к концу время встреч и тайной изнанкой мира…и с собой.
Двери, двери, двери, скрывающие ужасы и чудеса чужих мирков, мест и событий, навсегда застрявших оборванными нитками вышивки в ткани бытия. Где-то здесь и мрачный город Суигинто, и цветные витражи Н-поля Соу, и утонувшая в ночи комната Шинку… Но сейчас только одно место нужно было нам по-настоящему. Забытый особняк, где идеальные лужайки тонули в удушливых облаках аромата от зарослей роз. Я не хотел возвращаться к старикам, где в любой момент могли появиться Шинку или Суисейсеки, не хотел снова просить помощи у Суигинто, не хотел возвращать Соу в ее же Н-поле…
Место, где нас до поры до времени не найдут, нора, в которой можно отлежаться до прихода охотников…или не стоит все же воспринимать все именно так?
Соусейсеки вызывала все больше беспокойства — не проронив ни слова, она только изо всех сил держалась за меня, как будто я мог бы уронить ее…или отбросить. Не отвечая на вопросы, не пытаясь объяснить случившееся или хотя бы указать путь, она лишь смотрела на меня — и я не знал, что делать.
Спрятаться, скрыться от всего мира, урвать немного времени, совсем чуть-чуть, но как? Самому не удалось бы даже найти особняк в этом водовороте переходов…
— Ищете дорогу, сэр? — ткань пространства разошлась в стороны оранжевой дырой, открывая проход тому, кого я совсем не хотел бы встретить теперь.
— Нет, нет, я иду домой, — отвечал я, продолжая двигаться дальше. — К чему искать дорогу, стоя на ней?
— То место, что вы почему-то назвали домом, уже далеко позади.
— А если мы говорим о разных местах? Откуда тебе знать о том, что я ищу? К тому же мы расстались далеко не друзьями и теперь…
— Май, май, к чему вспоминать глупые галлюцинации? Это было похоже на бред — да ведь у вас были и лихорадка, и жар, верно, сэр?
— Но все же было сказано то, что было сказано.
— О, видите ли, сэр, тогда беседа пошла…не совсем так, как должна была. Я…пожалуй, напрасно подыграл вашей горячности, меа кульпа.
— И все же было бы наивным полагать, что желание помочь стало причиной теперешней встречи.
— Ошибаетесь, сэр, — засмеялся кролик. — Я не в том возрасте, чтобы ломать собственные игрушки, если у них что-то не вышло. Игра будет продолжаться, и маленькие размолвки нам не помешают.
— То есть все можно забыть и не опасаться мести? Почему?
— Неинтересно, сэр, неинтересно, — Лаплас неожиданно появился сзади и меня передернуло от прикосновения теплых перчаток к плечам. — Смерть всегда была очень скучным финалом, сэр.
— Ты хочешь сказать… — я дернул плечами, освобождаясь.
— Вот место, которое может стать вашим домом. И я сказал все, что хотел, сэр.
Проклятый кролик растворился в оранжевой трещине перехода, а я остановился перед дверью, из-за которой пахло розами и летом. Откуда, откуда он узнал?!
Особняк встретил нас темными окнами и теплым весенним ветром. Зеленые горы на горизонте, рощица, идеальные лужайки…и сперва незаметные, все больше бросались в глаза следы бушевавшей здесь битвы. Вот острые разрезы на траве, вот перья запутались в зарослях роз, чуть дальше — огромная засохшая лоза, явно не росшая тут сама по себе, а перед центральным входом были и ямы в мощеной дорожке, и острые кристаллы, проросшие причудливыми фиолетовыми кустами среди кустов живых.
Как ни заманчиво казалось исследовать место легендарной битвы, все же следовало решать более насущные проблемы. Соусейсеки так и не пришла в себя и пугающие догадки воронами закружились в голове, клюя начавшее оживать сердце.
Здание тут было не одно, но перебирать времени не было, да и войдя в ближайшее, стало ясно, что уютное местечко еще придется поискать. Все больше и больше несуразных деталей доказывали, что все это место не перенеслось сюда из реальности, а было создано тут, причем не слишком тщательно. Нелепая планировка, втиснутые в относительно небольшие снаружи здания анфилады комнат и залов, от которых болела голова, десятки пустых комнат, до жути одинаковых, повторяющиеся орнаменты и коридоры — атмосфера была совсем неуютной, напоминавшей малобюджетный экшен с повторяющимися текстурами.
После десяти — пятнадцати минут блужданий все же удалось найти кое-что подходящее — озаренный ровно падающим из окон светом зал с семью богато украшенными креслами, слишком маленькими для человека. Знакомое место, очень знакомое… Усадив Соусейсеки в ближайшее и нежно разжав хватку маленьких пальцев на одежде, я устало сел рядом на пол. Ожоги уже не болели, Тень в очередной раз спасала меня от мучений, но вот страх за Соу становился все сильнее. Почему она не разговаривает, почему не движется? Словно парализованная…но определенно в сознании. Подлый удар, импульс, повредивший механизм? Последствия шока? И главное — как мне с этим справляться?
Секунды укатывались прочь тяжелыми каплями, невероятно медленно и в то же время неудержимо. Потерявший чувство грани между сном и явью, опьяненный свежеродившимися стыдом, отчаянием и ненавистью, до темноты в глазах сжимал я врезающуюся острыми углами в ладонь ручку кресла, где неподвижным упреком застыла Соусейсеки. Некому было одернуть, остановить, привести в чувство и оставалось только глупо тонуть в самобичевании. Как удобно! Права, тысячу раз права была она, предлагая не искать чужих сил, а растить свои, изменяясь в первую очередь изнутри! Да, рядом с ней и ради нее я мог терпеть и хитрить, думать и преодолевать невзгоды — а теперь остался все тем же беспомощным и слабым человеком, не знающим, что делать дальше. Что делать…что…что происходит? Это не то, неправда, обман, не мои мысли…не те, что должны быть! И я услышал сладковатый шепот, ползущий в уши, то затихающий, то нарастающий, убеждающий, пугающий, уговаривающий, ломающий, путающий мысли…
Почему, почему? Как я мог не слышать его раньше?
Слабое движение маленькой кисти, едва заметное, неожиданно громко скрипнувший шарнир…проклятие, да что же я медлю?!
Собирая остатки самообладания, действуя почти инстинктивно, чтобы не поддаться окончательно липкому ужасу, я подхватил на руки Соу и единым слитным движением шестнадцати серебряных щупалец вспорол дерево пола, чертя в нем глубокий круг.
Первый, второй, третий…
То ли кстати вспомнился глубоко засевший в памяти с детства "Вий", то ли позднее читанные книги о ритуальной магии, приписывавшие кругу защитные свойства, или же просто моя вера напитала силой это простейшее средство, но шепот пропал, словно отсеченный трехслойной преградой, а границы внешнего круга слабо засветились.
Надо же было случиться подобному! И что, что еще я не знал о Н-полях?
По крайней мере все это позволило отвлечься от переживаний собственной вины — угроза извне здорово отрезвляла. Оставаясь пленником кругов, я мог лишь сделать то, что следовало предпринять сразу. Нужно было понять, что же случилось с Соусейсеки.
Мы сидели в обьятиях трех кругов, под лучами неживого — теперь я отчетливо это чувствовал — неживого солнца и мертвая неподвижность этого мира лишь способствовали концентрации. Тонкие нити вползали в шарниры, скользили по разорванной ткани на ее спине, опутывали, искали, слушали, пытались почувствовать секрет ставшего вдруг непослушным хозяйке тела, а я лишь смотрел в разноцветные глаза, пытаясь понять, не делаю ли ей больно… а потом нити коснулись затылка и мир схлопнулся до пределов тускло освещенной витражами комнаты.
В этом сне не было резких контрастов, как это случилось с Суигинто — то ли я представлял его достаточно смутно, чтобы не противоречить ей, то ли у нее не было сил вносить коррективы…да и было ли это важно?