— Я вложила в рассеивание почти всю свою силу, — напомнила Кьяра.
— Я сказал — принцип… Думаю, это может быть и не заклинание вовсе, а свойство предмета…
Девушка окончательно сникла, и, увидев это, волшебник воскликнул:
— Соберитесь! Вы использовали рассеивание магии, и это не сработало. Что еще пробовали? Какие еще защитные или обращающие эффекты заклинания?
— Я снял эту штуку снятием проклятия, — сказал Арум.
— Логично…
Все трое ненадолго замолчали, задумавшись каждый о своем. Кровь на лице Эридана окончательно застыла.
— Слышал я что-то… — наконец сказал Зариллон. — Про ментальные расстройства и тяжелые формы безумия. Вроде их можно обратить высшим восстановлением. Волшебникам оно недоступно, но божественная магия, которой пользуешься ты, Арум, могла бы воплотиться в нем.
— Ни разу не использовал это заклинание, — ответил драконид. — Мне оно незнакомо. Необходима длительная молитва в полдень, чтобы Темпус открыл мне его.
— Значит, до полудня нам нечем ему помочь, — кивнул маг. — Нужно отнести его куда-нибудь, тут собирается толпа.
Кьяра с удивлением оглянулась по сторонам. Она была так поглощена своей тревогой, что не заметила, как в тронном собралась небольшая толпа из глазеющих на происходящее слуг. Некоторые не скрывали своего злорадства.
— Зариллон, можешь дать мне знание эльфийского? — прорычала она магу.
Не задавая лишних вопросов, эльф заколдовал тифлингессу, и та выступила в центр зала.
— Вам заняться нечем? — прикрикнула она на эльфийском. — Пришли поглазеть? Когда Его Величество очнётся, он с вас три шкуры спустит за безделье, а пока я вас подстегну!
Выглядев в толпе самое зловредное лицо, девушка кинула в его сторону огненный снаряд. Шарик пламени с искрами и треском ударился в пол под ногами зеваки, заставив окружающих отпрянуть в разные стороны. Девушка окуталась пламенем, превращаясь в пылающий гневом факел. Слуги увидели перед собой дьявола с огненными крыльями и в ужасе разбежались в стороны, прячась за массивными дверями зала. Когда створки хлопнули за последним из эладринов, Арум сказал:
— Отнесу его в лазарет. Там я могу присмотреть за ним. Как меня злят эти лестницы!
Он аккуратно подхватил альбиноса и понес в сторону лестницы на гостевой уровень. Глядя в его спину, Кьяра пробормотала:
— Только бы Терим не нагрянули, пока он не очнулся…
“Если очнется”, - мелькнула в голове, но она заставила себя не думать об этом.
— Было бы ужасно, — мрачно покачал головой Зариллон. — Если с домом Терим еще как-то можно решить вопрос, то его недееспособность приведет к нашей гибели.
— Если высшее восстановление не поможет, тогда останутся два варианта, — ответила тифлингесса. — Поторговаться с тем, от кого колечко, и перенестись на Фаерун, за магом с исполнением желаний. Скажи, как работает соотношение времени между этим миром и материальным планом? Его можно рассчитать? Мне в любом случае понадобится хотя бы сутки при самом удачном раскладе.
Волшебник внимательно посмотрел на нее и сказал:
— Кьяра, рассчитать соотношение времени невозможно. Оно совершенно хаотично. Ты можешь обнаружить, что прошла одна минута за эти сутки, а может пройти и год за один день. Всегда есть вероятность что, покинув Страну Фей, ты забудешь все, что с тобой здесь происходило. Сами уроженцы плана не подвержены изменению памяти.
— Вот почему… — мрачно начала Кьяра, но не договорила.
“Вот почему ты так не хотел, чтобы я уходила”, - подумала она, вспоминая тот разговор и странное увиливающее поведение Эридана.
— Значит, мне нужно будет взять кого-нибудь с собой, из гвардии, — стояла на своем чародейка. — Пока буду надеяться на Арума и его лечение. Надо предупредить Элледина.
Зариллон коротко кивнул в ответ, на лице его были написаны тяжкие думы. Чародейка вновь завернула плеть и спустилась вниз, к платформе. Встретив Каленгила, попросила предупредить, как приедет дом Терим.
— Я их встречу, — объяснила девушка, не вдаваясь в подробности о том, что произошло с Эриданом.
Гвардеец заверил, что она будет предупреждена, и это слегка успокоило чародейку. Чтобы отвлечься, она занялась делами. Распорядилась подготовить комнаты для гостей и тронный зал к их прибытию. Деловая суета создавала иллюзию, что не произошло ничего из ряда вон выходящего. Слуги делали вид, что ничего не видели, но Кьяре было тошно, и она не могла найти себе места. Запершись в комнате, переоделась в черное платье, привела волосы в порядок. Попыталась отвлечься, записывая сны, видений, а также то, что рассказали Арум и Эридан. Кое-что она уже успела забыть, кое-что не помнила, когда именно видела, какие-то детали смазались, но это занятие немного отвлекло ее. Однако, чем ближе подходило время полудня, тем нервозней ей было.
— Улыбающаяся дева, помоги немного, — взмолилась она, сжав монетку между пальцами.
В полдень она подошла к дверям лазарета. Подождав немного, робко вошла, стараясь не издать ни звука. Чародейка увидела лежащего на кушетке Эридана, а рядом Арума, занятого измельчением бриллиантов. “Пожалуйста, пусть сработает”, - мысленно взмолилась Кьяра. Драконид распылил алмазную пыль над телом эльфа, прошептал несколько слов. Крупинки вспыхнули теплым белым светом, окутавшим альбиноса.
Поблестев несколько секунд, свечение погасло, и жрец аккуратно повернул голову эльфа, всматриваясь в лицо. Пару секунд ничего не происходило, но тут Эридан поморщился и заморгал, словно очнувшись ото сна. Шумно вздохнув, Кьяра подошла к его кушетке.
— Что произошло? — медленно проговорил эльф, повернув голову в сторону тифлингессы.
Кьяра поймала его плывущий взгляд и ответила:
— Плеть тебя одолела и выжгла разум.
— Какая плеть?
Чародейка напряглась:
— Кто я, ты помнишь?
Его взгляд, наконец, сфокусировался. Помолчав секунду, он ответил:
— Да, ты Кьяра, я помню тебя.
Девушка мысленно выдохнула. Уже не так плохо.
— Что последнее ты помнишь? — спросила она.
Эридан поморщился, силясь вспомнить:
— Мы о чем-то разговаривали утром. Тренировка. Что-то такое, но смутно, словно меня долго били по голове.
Девушка сжала его руку:
— Отдыхай. Должен прибыть дом Терим на присягу, но мне сообщат, — она улыбнулась жрецу. — Арум, чтобы мы без тебя делали и без Зариллона с его знаниями.
— Я бы сам не догадался, — смущенно признался драконид. — Ни разу не использовал это заклинание и не знал, что у него могут быть такие эффекты. Так что меня можно назвать инструментом.
— Не прибедняйся, — ответила тифлингесса и благодарно погладила его по плечу.
Эридан, все еще сжимая ее ладонь, спросил в недоумении:
— Я ничего не понимаю. Меня опять пытались убить?
— И да, и нет. Я позже тебе подробно расскажу, — ответила она.
Эльф поднялся на койке и спустил ноги вниз, но тут же схватился за голову с выражением боли на лице:
— У меня как будто каша в голове. Все вертится.
Придержав его за плечи, Арум пробормотал:
— Головокружение — это меньшее, чем вы отделались.
— Хочешь вернуться в тронный зал? — спросила девушка, направляясь к выходу из лазарета. — К сожалению, многие слуги видели, что ты был без сознания. Я их шуганула и отправила заниматься делами.
— Да, мне нужно многое сделать, — ответил белобрысый, вставая на ноги.
Выпрямившись во весь рост, он сделал три уверенных шага в сторону Кьяры, и потерял равновесие. Девушка не успела среагировать, и ей осталось беспомощно наблюдать, как тот рухнул на пол словно подкошенный. Арум моментально подлетел к нему и приподнял с пола. Опомнившись, Кьяра помогла ему. Эльф был в порядке, хоть и ударился об пол. Отделался разбитой губой.
— Придется мне ходить, опираясь о стену, — вздохнул белобрысый, вытирая кровь с лица.
— Да, точно, — прорычал жрец, — по периметру лазарета.
— Значит, обед подадут сюда, — кивнула Кьяра. — Я к Зариллону, надо его успокоить.
Выходя из лазарета, чародейка отчетливо слышала, что Эридан и Арум крепко поспорили, но захлопнувшиеся двери оборвали доносящиеся звуки. Она быстро дошла до башни мага, чтобы успокоить некроманта.